Бывший работник милиции Ефимов Роман Анатольевич, находился в СИЗО г. Артёмовска уже 1 год и 3 месяца. Против него возбудили уголовное дело по ст. 121 ч.1 (Умышленное нанесение тяжких телесных повреждений) и 129 ч.1 (Угроза убийством) от 28.10.2011 года. Читая материалы этого уголовного дела, просто удивляешься, как в Украине под видом закона действует беззаконие. Украинские суды за 2012 год вынесли менее 0,17 % оправдательных приговоров. Это самый низкий процент за последние 7 лет. Суды тупо «подмахивают» милицейским и прокурорским фальшивкам. Дело Романа ещё одно тому подтверждение. Поверить в его вину трудно, прежде всего, в силу того, что и в ходе досудебного следствия, и во время судебного разбирательства количество всех и всяческих нарушений, противозаконных действий и прочего, совершенных против подсудимого, просто зашкаливает.
28.10.2011 г. около 18 часов у них с гражданской женой Козловой Ольгой Николаевной произошел семейный скандал. Роман во дворе около дома обрезал виноград, когда вернулась Ольга с работы в пьяном виде. Подойдя к мужу, заявила, что уходит от него. Он пытался её не пустить на улицу в состоянии сильного опьянения, но Ольга упрямо сопротивлялась. В результате такой борьбы они оба упали. При падении Ольга поранилась о садовый нож для обрезки винограда. Увидев, что Ольга поранилась, Роман вызвал такси и отправил её к матери. Позже следователь квалифицировала причинение ножевого ранение в область груди как повреждение средней тяжести.
Дома, обнаружив рану, Ольгу отправили в больницу для оказания помощи, где врач её осмотрел, обработал рану и наложил два шва. Сделанная флюорография не показала проникающего ранения. В больнице Ольгу, все еще пьяную, опрашивали работники милиции. Затем следователь Рябошапко И.В. возбудила уголовное дело против Романа Ефимова. Как утверждает сестра Романа Ирина, следователь Рябошапко обманным путём дала подписать показания потерпевшей, сказав, что она обязана расписаться. Это же подтвердила в суде и сама Ольга. В дальнейшем на следственном эксперименте следователь указывала потерпевшей, как и что ей показывать и в какой форме: на одном из снимков видно, что удар наносится в верхнюю часть плеча, при этом нож находится в вертикальном положении, хотя на самом деле рана была в области грудной клетки, а шрам – горизонтальный. Понятые подписали акт следственного эксперимента воспроизведения происшествия только через два дня. В деле все показания свидетелей записаны выглядят, словно сделанные по единому шаблону. На листе в деле есть пометка об опросе одного свидетеля, фактически же в деле идут показания другого. При этом не опровергается факт, что очевидцев произошедшего не было.
То, что дело гнилое, стало ясно уже на суде. Суд назначали 5-6 раз, но до мая 2012 г. ни разу ни одного заседания не было. Родственники Романа рассказывают: «На 19.04.12 г. был назначен суд на 9:00. Прождали до 17:00, но суд так и не начался. Только в 17:00 нам сказали, что суда не будет, не объяснив даже почему. Адвоката к подозреваемому долгое время не пускали, лишив Романа, тем самым, права защиты. Когда начались заседания суда, судья Кучма В.В. не посчитал нужным прислушаться к показаниям потерпевшей, которая неоднократно просила её услышать и рассказывала, как было на самом деле: что обвиняемый её не бил, ударов не наносил и что всё произошло по неосторожности. На каждом заседании потерпевшая заявляла ходатайство об изменении меры пресечения её гражданского мужа на подписку о невыезде, и изменить ст. 121 на ст. 128, т.е. – «по неосторожности». Судья всё время отклонял эти ходатайства, а на одном из заседаний даже до вынесения приговора уже определился со сроком наказания и пояснил: «человек, совершивший два тяжких преступления, не может быть выпущен, ему грозит срок до 8 лет лишения свободы».
В результате 12 февраля 2013 года судья Кучма выносит приговор, по которому Роман Ефимов признан виновным в совершении пре ступлений, предусмотренных ст.ст. 121 ч.1, 129 ч.1 УК Украины. Ему назначено наказание в виде 5 лет лишения свободы. Журналисты, присутствующие на заседании суда, констатировали: более иезуитского приговора вряд ли можно придумать. Мы, со своей стороны, констатируем односторонность и неполноту досудебного и судебного следствия; несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела; неправильное применения уголовного права и т. д.
Как заключил адвокат: «Суд первой инстанции односторонне и необъективно подошел к рассмотрению дела в целом и оценке доказательств, в частности. При оценке доказательств суд первой инстанции по непонятной причине избирательно подошел к изложению показаний подсудимого, потерпевшей и свидетелей, исключив из анализа этих доказательств часть показаний и придав им, таким образом, совершенно другой смысл. В свою очередь, это привело к полностью неправильной их оценке. Кроме того, суд первой инстанции ограничился только констатацией и перечислением доказательств, не вникая в их суть и не давая оценки их доказательному значению, их допустимости и законности. Так суд необоснованно пришел к выводу о доказанности вины Ефимова Р.А. в совершении преступления, предусмотренного ст. 121 ч.1 УК Украины следующими материалами дела:
- Показаниями подсудимого Ефимова Р.А., который, фактически не отрицая того, что именно он причинил потерпевшей Козловой О.Н. тяжкие телесные повреждения, пояснил, что это произошло по неосторожности, т.е у него не было умысла на те действия, которые ему инкриминируют, и обстоятельства, при которых это произошло, абсолютно не соответствуют тому, что изложено в обвинении. При этом подсудимый Ефимов Р.А. пояснил суду, что телесное повреждение потерпевшей в виде проникающего ножевого ранения в области груди им было причинено по неосторожности, когда он, пытаясь удержать Козлову О.Н., обхватил ее руками и они, споткнувшись, вместе упали на землю. При этом Ефимов Р.А. имевшимся в его руке ножом нечаянно причинил ей это ножевое ранение.
Показания подсудимого Ефимова Р.А. в этой части были последовательны и неизменны, начиная с первого его допроса в качестве подозреваемого. При этом, в нарушение требований ст.ст. 73, 74 УПК Украины, гласящих, что показания подозреваемого и обвиняемого подлежат проверке, органом досудебного следствия показания Ефимова Р.А. об обстоятельствах происшествия и механизме причинения телесных повреждений потерпевшей проверены не были и, таким образом, была допущена существенная неполнота в ходе расследования по делу. Более того, в ходе судебного следствия защитой неоднократно обращалось на это внимание суда первой инстанции и, с целью устранения неполноты досудебного следствия и установления всех существенных обстоятельств, заявлялось ходатайство о даче судебного поручения о проведении воспроизведения обстановки и обстоятельств события с подсудимым Ефимовым Р.А., а так же назначения и проведения судебно-медицинской экспертизы для выяснения вопроса о том, могли ли быть причинены имеющиеся у потерпевшей телесные повреждения при обстоятельствах, указанных подсудимым Ефимовым Р.А. Однако эти обстоятельства судом первой инстанции были просто проигнорированы, а в удовлетворении заявленных ходатайств было безосновательно и немотивированно отказано, чем, по мнению защиты, суд первой инстанции грубо нарушил требования ст. 76 УПК Украины, в соответствии с которой экспертиза обязательно назначается для установления, в том числе, и характера телесных повреждений, а так же нарушил право подсудимого Ефимова Р.А. на защиту, предусмотренного ст. 263 УПК Украины, лишив его возможности предоставить суду доказательства в подтверждение своей невиновности.
- Показаниями потерпевшей Козловой О.Н., данными ею на досудебном следствии. При этом суд первой инстанции полностью игнорирует то обстоятельство, что, будучи допрошена в судебном заседании, потерпевшая Козлова О.Н. не подтвердила показания, которые она давала на досудебном следствии, и пояснила, что первоначальные ее показания не соответствуют действительности, а имеющееся у нее телесное повреждение в виде проникающего ножевого ранения в области груди ей было причинено действительно Ефимовым Р.А., но – по неосторожности, когда последний, пытаясь ее удержать, обхватил ее руками и они, споткнувшись, вместе упали на землю. При этом Ефимов Р.А. имевшимся в его руке ножом нечаянно причинил ей это ножевое ранение.
При таких обстоятельствах, как минимум, возникают сомнения в том, какие же из показаний потерпевшей следовало бы учитывать при вынесении приговора как достоверные доказательства. При этом суду первой инстанции необходимо было руководствоваться не только внутренним убеждением, как это указано в приговоре (которое, кстати, носит явно обвинительный уклон, но и требованиями действующего Законодательства, в частности ст. 323 УПК Украины, которая определяет, что суд должен оценивать доказательства, основываясь на полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом, в том числе и ст.67 УПК Украины, в соответствии с которой никакие доказательства для суда не имеют заранее установленной силы, и ст. 62 Конституции Украины, в соответствии с которой все сомнения относительно доказанности вины лица трактуются в его пользу. Вопреки требованиям закона, суд первой инстанции истолковал имеющиеся сомнения исключительно в пользу обвинения, указав при этом в приговоре, что не принимает во внимание показания потерпевшей, которые она дала в судебном заседании, поскольку считает, что потерпевшая Козлова О.Н. таким образом желает «отвести», как указано в приговоре, Ефимова Р.А. от ответственности».
Заметим, что «Протокол воспроизведения обстановки и обстоятельств события с потерпевшей Козловой О.Н» является не только недостоверным доказательством в силу тех же обстоятельств и причин, что и первоначальные показания Козловой, но и недопустимым доказательством, поскольку это следственное действие было проведено с грубейшими нарушениями требований УПК Украины. Допрошення в качестве свидетеля в судебном заседании Рябошапка пояснила, что именно она проводила досудебное следствие по настоящему уголовному делу в качестве следователя и именно она проводила воспроизведение обстановки и обстоятельств события с потерпевшей Козловой. При пояснила, что само следственное действие проводилось 03.12.2011 г., но протокол ею в этот день не составлялся, а был составлен спустя день или два после этого, после чего она вызвала к себе понятых, которые подписали протокол. Эти обстоятельства обьективно подтверждаются и тем, что текст протокола выполнен не рукописно, а отпечатан на принтере. Уже вследствие этого суд не мог его принимать в виде доказательства. Следователем при проведении следственного действия были грубо нарушены требования ст. 84 УПК Украины, в соответствии с которой ведение протокола именно при проведении следственного действия является обязательным.
Вызывает сомнение и достоверность экспертизы. Заключение судебно-медицинской экспертизы № 41/586 (т. 2 л.д. 94), по мнению защиты, является необоснованным и противоречащим материалам дела, а так же вызывает большие сомнения в его правильности.
Так, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы № 41/586, телесные повреждения у потерпевшей Козловой О.Н. могли образоваться при обстоятельствах, указанных ею при проведении воспроизведения обстановки и обстоятельств события с ее участием. Однако при допросе в судебном заседании эксперт Агеев А.Н. пояснил, что он не принимал участия в воспроизведении обстановки и обстоятельств события с участием потерпевшей, а выводы в заключении он сделал по фотографиям. Более того, эксперт Агеев А.Н. в ходе его допроса пояснил, что зафиксированное на фотографиях положение клинка ножа не соответствует форме и характеру раны, зафиксированных при освидетельствовании потерпевшей, а при даче заключения о возможности образования телесных повреждений у потерпевшей при обстоятельствах, указанных ею при проведении воспроизведения обстановки и обстоятельств события с ее участием, в этой части он допустил ошибку.
Таким образом, судья Кучма вынес заведомо неправовой приговор и, тем самым, нарушил присягу судьи. В ходе рассмотрения дела судья Кучма В.В. неоднократно демонстрировал свое предвзятое и необъективное отношение к подсудимому, позволяя себе до вынесения приговора высказывать свою убежденность в виновности подсудимого. Форма, в которой это высказывалось судьей Кучмой В.В. в судебных заседаниях, в ряде случаев носила характер прямых оскорблений в адрес подсудимого и защитника. В связи именно с этим защитой было заявлено ходатайство о фиксации процесса с помощью технических средств, и именно поэтому судье неоднократно заявлялся отвод, но немотивированно удовлетворен не был.
Анжела Маринина, Анжелика Исидина, Донецк