Процесс создания мини-партий в Украине явно начал приближаться к состоянию, которое можно охарактеризовать как "цепную реакцию". Это связано прежде всего с принятием нового закона о выборах, где заложена чисто пропорциональная система. Сегодня в Украине принимать участие в выборах могут свыше 130 партий, зарегистрированных Минюстом. О фаворитах и аутсайдерах из их числа говорено много. А вот об их идеологической основе… Возможно, исследователи в чем-то и правы: в программах большинства из этих партий идеологией и не пахнет. Они списывались друг у друга, и в основном это – набор простых деклараций, подогнанных под требования Минюста. Однако несколько направлений выделить все же можно.

Часть первая.

Поучительные размышления о правом фланге

На этот раз героями нашего исследования станет так называемая украинская «правыця». Правые партии  характеризуются национально-демократической, национально-патриотической и ультраправой направленностью.

Национально-демократическая идея в политическом движении Украины конца 1980-х неразрывно связана с деятельностью УХГ (Украинской Хельсинкской  группы). Возвращение из «мест не столь отдаленных» диссидентов-семидесятников подтолкнуло украинскую интеллигенцию, все три года перестройки спокойно почивавшую «в застое», к активным действиям. Конец 1988 года и начало 1989-го стали переломными в политической жизни Украины. В эти годы образовались три мощных центра антикоммунистических сил. Основной из них находился во Львове и действовал в Западной Украине. Не случайно наши диссиденты в 1990 году прошли в Верховный Совет от западных областей. Это было связано, прежде всего, с не исчерпанным в ходе национально-­­­освободительной войны 40–50-х годов потенциалом населения. Деятели УХГ легко смогли возглавить этот центр, а установление связей с польской «Солидарностью», а позже и с украинской диаспорой в Канаде, принесло ожидаемую поддержку и независимость, в том числе – финансовую. Появление неподконтрольных КПСС газет и журналов, в свою очередь, дало толчок к углублению процесса овладения идеей Самостийности широки­­­ми кругами интеллигенции Западной Украины. Там и возникла база Украинской Хельсинкской спилки, получившей на первом съезде название «Украинская Рес­­­публиканская партия». Именно вокруг УРП сплотились правые партии в рамках Межпартийной Ассамблеи.

Однако уже тогда между бывшими соратниками по лагерям возникли трения. Первым из своих рядов они выбросили Олеся Бердника, писателя-фантаста и романтика-мечтателя, одного из лидеров Хельсинской группы. Ему вменялось в вину «раскаянье перед властями» во время отсидки в лагере. Однако дело обстояло совсем иначе. Олесь Бердник выступил с идеей «космического единства» народов, идеей созданий не политической, но духовной, культуротворческой республики и к такому же единству призвал всех украинцев. Но диссиденты, вырвавшись из лагерей, требовали реванша. Был враг – КПСС, была цель – независимость, и необходим был инструмент – партия. Именно для этого и создавалась УРП – партия с сильной централизацией структур (в Уставе была предусмотрена даже приостановка деятельности парторганизаций и их перерегистрация центральным партийным органом; с этим после II съезда УРП столкнулась Донецкая областная организация, которая была не согласна с политикой центра), отточенной идеологией, но не проработанной экономической программой.

Это и сыграло дурную шутку с республиканцами в 1991 году после обретения независимости. Помню, в сентябре мы спросили у Левка Лукьяненко: «Чем будет  заниматься партия, если вдруг народ на референдуме скажет «нет» независимости?» И меня поразило то, как загорелись глаза у «пана Левка» и голос прозвучал, словно перед тысячной толпой: «Ми будемо ходити з прапорами  i говорити народу, що комунiсти запродали Україну...». Хочу сказать, что в развале единого демократического процесса и движение, его возглавлявшего, вина не в последнюю очередь лежит на Левке Лукьяненко и Вячеславе Черноволе, из-за собственных гетьманских амбиций не удержавшихся от междуусобицы и склок. И проблема эта повторяется в гротескной форме не только между БЮТ и Нашей Украиной, но и внутри самого блока «НУ-НС».

Однако и Леонид Кравчук понимал, что «нет» на референдуме повлечет за собой свержение партноменклатуры в ближайшее время. Его задачей было партноменклатуру сохранить и интегрировать ее в новое государство. А для этого следовало поделиться властью с оппонентами. Удивительно, но бывшие политзаключенные на это согласились. Микола Горынь с удовольствием остался рулить Львовским облсоветом, Левко Лукьяненко отправился пос­­­лом в Канаду, Богдан Тернопильский, а позднее и Роман Бессмертный оказались в президентских структурах, часть руководства (в том числе один из председателей партии Богдан Ярошевский) и рядовых членов УРП в конце 90-х пыталась официальной позицией партии поддержать власть Кучмы (что привело к очередному расколу партии) и так далее. Под благородной целью – внедрить демократических лидеров в структуры власти часто крылось обыкновенное желание вкусить власти любой ценой. Что и показал дальнейший ход событий: национально-демократические сил  систематически и регулярно переживали расколы, произраставшие на почве разного отношения к власти отдельных групп внутри партий правой ориентации. 

Таким образом, у истоков украинской независимости УРП, не получив реальных механизмов власти, тем не менее была пристегнута к партномеклатурной колымаге. Более того, она резко изменила отношение к шахтерскому движению Донбасса. Если до августа 1991 года партия контактировала с шахтерскими стачкомами, то после – кардинально изменила позиции, называя требования горняков «колбасными», а стачки «антиукраинскими» и объясняя, что, дескать, при СССР шахтеры бастовали против империи, а сейчас подрывают независимость Украины. Нечего удивляться, что популярность УРП на востоке Украины резко снизилась, и уже после 1994 года она не играла существенной роли в политической жизни Донбасса, а многие ее активисты ушли в другие партии, в первую очередь – в Либеральную... Которая и стала прообразом Партии регионов.

Ошибкой руководства партии был и уход из состава Народного Руха. Это дало возможность Вячеславу Черноволу (еще один отколовшийся от УХГ на первом съезде претендент на папаху) преобразовать Рух из движения в политическую  партию. Именно политика, в первую очередь, Черновола привела к падению популярности РУХа, а впоследствии и восстанию его здоровых сил, возглавляемых Юрием Костенко. Все это привело к созданию альтернативного РУХа, названного впоследствии Украинской народной партией.

Попытки объединить правые силы в единый конгресс национально-­­  демократических сил в 1993 году не принесли успеха, так как все силы и партии, принявшие участие в работе I съезда, стремились к лидерству, что, в конце концов, и привело к его – конгресса – развалу. Неудачной оказалась и попытка подчинить национал-демократам движение, созданное на базе стачеч­­­ных комитетов. Всеукраинское объединение солидарных трудящихся (ВОСТ) во главе с В. Иващенко так и не смогло стать украинской «Солидарностью». Когда центральный аппарат находился под контролем Степана Хмары, в то время заместителя главы УРП, на местах в трудовых коллективах царствовали стачкомы, и знать не желавшие о каком-то ВОСТе. Это было связано прежде всего с начавшимся сотрудничеством национал­­­-демократов с Леонидом Кравчуком. Степан Хмара занимал прямо противоположную позицию, но номенклатура Донбасса и здесь нашла выход, обвинив его в национализме и попытке «украинизировать» Донбасс. Рупором этих сил стал один из лидеров Донецкого стачкома Юрий Болдарев, ставший народным депутатом и заместителем председателя Донецкого горисполкома.

В течение 1991–1994 годов национал-демократы потеряли восток и юг Украины, где сосредоточена половина населения страны. Не случайной была и целая серия расколов в УРП. Дело в том, что первая политическая партия Украины, консолидировавшая в своих рядах опытных политических борцов из числа диссидентов, всегда представляла серьезную угрозу для партии власти. Даже ослабленная, она была проводником национально-демократической революции в Украине. Выступление республиканской партии на стороне Евгения Марчука стало для Кучмы последней каплей...

Только Левко Лукьяненко мог отстранить от власти молодых прагматиков, стоящих за Александром Шандруком... Впоследствии пан Левко всерьез увлекся идеей создания единой партии с «Собором» Анатолия Матвиенко. Поначалу это слияние пошло партии на пользу. Укрепились материальная база, дисциплина, прекратились шатания между различными силами, и партия вошла в БЮТ. Однако уже сейчас, после очередного раскола партии, приведшей к разводу составных частей УРП «Собор» и переходе бренда УРП к ее «соборовской» части под руководством Матвиенко, снова в воздухе витает идея создания на ее базе единого правого центра вместе с УНП Костенко и НРУ Тарасюка. Впрочем, это остается благим намерением. Таким образом, правый фланг украинской политики до сих пор остается традиционно раздробленным. Возникновение же предвыборного блока «НУ-НС» с идеей последующего создания на его основе мега-партии – очередной паллиатив, утопия, результатом которой, как и после выборов-2004, может стать создание еще одной партии.

КУН, после того как его возглавил А. Ивченко, сначала прочно занял нишу главной национально-патриотической силы, но с приходом его в «Нефтегаз» и серии финансовых скандалов потерявшей свои позиции. Железная партийная дисциплина партии, ведущей свою родословную от ОУН (б) и УПА, и прочные политические традиции все ещё дают ей перспективу самостоятельного выступления на выборах. Но с каждым днем эти перспективы улетучиваются. В то же время ни  расколотая УНА-УНСО, ни, тем более, УРХП или УКРП, просто растворившиеся в других партиях, не в состоянии занять политическую нишу, которая так и остается незаполненной после перехода УРП (в формате УРП «Собор») и обеих Рухов на положение центристских партий. Выступив единым фронтом против Леонида Кучмы и Виктора Януковича, украинские правые после победы разошлись по своим «углам» в поисках места под солнцем. А поскольку места оказалось очень мало, возникла толчея. Ее-то следствием и стал очередной раскол УРП, результатом которого стала, с одной стороны, «прихватизация» партийной марки УРП структурами бывшего «Собора», превратившегося в безликую пропрезиденсткую структуру, с другой – возникновение странной и фактически виртуальной структуры им. Левко Лукьяненко, Сам же бренд «УРП» уплыл вместе с высокопоставленным комсомольцем Анатолием Матвиенко в «Нашу Украину», которая после 30 сентября намерена объединить разрозненные правые партии. Закончится ли это намерение хотя бы видимостью единства – прогнозировать трудно. Впрочем, «НУ-НС» - тема для отдельного, более обстоятельного разговора. Однако осознание того, что порознь можно оказаться и за бортом парламента, способно отбросить на время старые распри. Тем более, когда за спиной маячит фигура Виктора Ющенко, требующего одного – единства. Ведь у него на носу президентские выборы…