Весна. Солнышко. Поэтому сегодня разговор о, так сказать, клубничке. И не о той, что растет на грядках. Ну, вы поняли. А вот скрепами скрепеть не надо. И так ветер на улице.

Я строго в рамках закона. Причем не какого-то там, европейского, толерантного. А в рамках уголовного кодекса «Л-ДНР». А как вы думали. Они же у нас главные скрепоборы.

Как вы помните, одной из красных линий «русской весны» была борьба за скрепы, чистоту православия и против «гей-Европы». Пропагандистские СМИ бились в гомофобной истерии.

Наступления «гэев» с ужасом ожидали в каждом селе Луганской и Донецкой области. Хотя, судя по истерии и количеству произнесенного «геи, изнасилуют всех» я даже не знаю, боялись или ожидали.

«Украина вступит в Европу и все мужиков заберут в голубых, – переговаривались сельские бабы, опасливо оглядываясь, в ожидании тылового нападения, – всех переженят друг на друге, а у нас детей заберут и будут в гейские семьи раздавать».

В церквях шли молебни о «защите чести мужей православных». Правда за непоругание мужской чести молились женщины, в большинстве своем того возраста, когда на свидание уже ходят с двумя гвоздиками.

Такого патологического страха перед геями, я никогда не видела. В «не том образе жизни» подозревали всех. Тот вильнул попой, подозрительно. А вот тот, что-то слишком ярко одет. А у этого глаза в черной подводке, а вроде бы в шахте не работает. А этот вообще (ужас) в зеркало смотрел. Когда со двора выезжал. Ага, заднего (!) вида. И сразу донос в комендатуру. Так, мол, и так, замечен в гейропейском поведении, которое выражалось в…Прошу принять меры, вплоть до расстрела.

Моя замужняя знакомая, мать пятерых детей, при встрече так возмущалась стремлением Украины в Европейскую «содомию», а вся ее речь была забита такой истерикой «все мужики будут геями», что я невольно спросила, не подозревает ли она своего супруга в измене. Она разрыдалась. Я попала в больное место.

Странно, но геев больше боялись те, у кого были семейные проблемы или не было семьи. А еще удивительно то, что гомофобами чаще всего оказывались женщины.

Мужчины, почему-то предпочитали не говорить на эту тему, а молодежь откровенно смеялась.

Россия стремительно набирала популярности, как самая скрепная страна.

Нет там (у говорящего обязательно брезгливо сморщенный носик) таких! На слове «таких» делалось ударение и страшные глаза. Вместе с гомофобией пришел шовинизм, национализм, классизм и женоненависничество. Ну, как-то так звучали проповеди в церкви.

Жена должна быть за мужем, знать свое место, не роптать, рожать и молчать. Все, кто не русские и не православные, не имеют право существовать в этом мире. Негры, жиды, хохлы, черножопые, фашисты, - это самые «безобидные» эпитеты, которыми награждали иноверцев, граждан других стран и национальностей. Мужик должен был быть небрит, пьян, с запашком, трудяга, который подчиняется только церкви и Путину. Каждый должен знать свое место. Рожден шахтером, не чего пхать нос во власть. Россия вас спасет. – Вот основные посылы «духовников» пастве. – А если будете роптать, Европа всех возьмет в геи.

И баб в геи? – с содроганием и предчувствием неизбежности спрашивала толпа.

И баб! – отвечал святой служка.

Одним из первых законов «Л-ДНР» стал закон об уголовном преследовании за гомосексуализм. И жители «Л-ДНР» облегченно вздохнули. Слава Богу, опасность миновала. В геи теперь не заберут. На фронт могут забрать, на подвал, в посадку, на органы, избить, убить, изнасиловать, утопить, взорвать, но не в геи же. И то хорошо.

Прошло два года существования Лугандона. Блуждая по страницам «новороссии» в соцгруппах «Одноклассники» и «Вконтакте» в поисках «изготовителей пенсий и паспортов», я случайно наступила на скрепы. И, ох! Вот это скрепнуло. Или скрепило. Я не знаю, как толерантно.

«Геи, лесби, би ЛНР», «Геи, лесби, би Новороссия», «Геи, лесби, би ДНР». Ну, Москва, Питер, Россия, это просто через слово. Как же без высокоскрепных-то. Вся «духовность», как и весь ватный запах переношенных портянок, идет из нее, России-матушки.

А я вот как раз и не понимала донбасскую гомофобию. В маленьких городах, таких как Свердловск, это было. С самого великого и могучего СССРа было. Просто скрывалось. Но, что можно скрыть в маленьком городишке. Знали, перешептывались. Косились. Но знали. И даже на шахтах работали, скажем так, люди с иной сексуальной ориентацией. И в бане вместе со всеми мылись. И никто при этом не пострадал. И кумились, и дружили, и водку пили вместе.

У мэра города сын принимал активное участие в гей-парадах. И в Москве, и в Питере. И в Европе. И ничего. Даже по телевидению местному показывали. И даже гордились.

Что до войны было Луганске, Донецке? Не знаю. Честно, меня эта тема вообще не напрягала. Жизнь слишком мала, чтобы тратить ее на других, - считаю я. Каждый имеет право на свободу выбора веры, морали, духа, силы, жены, мужа и даже личного дна. Меня больше интересовали вопросы растраты городского бюджета, экологическая безопасность региона, так как в городе онкологией болел каждый пятый житель.

А еще сильнее меня интересовала сохранность заповедных степей. И, честно, я могла бы часами рассказывать о важности размножении сусликов и байбаков, сохранения подвида степного фазана, сарматов или о тепличном черенковании степных воронцов, для сохранения их в природе. А вот, кто, с кем и зачем, мне было всё равно.

Так это, знаете, личное дело каждого. Не нравятся вам чужие скрепы, просто отойдите в сторону. И рост в регионе ВИЧ-инфицированных, притянутый за уши совковой пропагандой к «иным», был на 100% связан с наркоманами и крышеванием наркоторговли ментами. А пандемия туберкулеза, убивающая Донбасс, была куда страшнее ЛГБТ.

Возвышение за счет унижения – вот истинное лицо русского мира. Все, что было «иным» признавалось врагом. Ведь когда на Донбассе агитаторы русского мира подняли языковый вопрос, он не нашел отклика в сердцах жителей Луганской и Донецкой области, так как среди них было немало выходцев из Средней, Центральной и Западной Украины. Не видели люди врага в том, кто говорит на украинском суржике. На Донбассе так говорили все. И в Гуково РФ, и в Ростове, и на Кубани.

Тогда вместо языкового вопроса появились гомофобия, шовинизм, национализм, расизм, классизм и другие направляющие фашизма, которые быстрее укоренились в социуме и нашли отклик в советизированном сознании жителей промышленного региона.

Но, вернемся к нашему скрепно-духовному миру Лугандона и его уголовному кодексу. А оказалось-то за два года, при наличии столь активных групп сексуальной направленности в соцсетях Лугандона, к уголовной ответственности «за сексуальное инакомыслие» никого не привлекли. И даже тех «опочленцев», которые с позором были изгнаны из армии за не скрепное поведение, под трибунал не отдали.

Зато на оккупированной территории выросло количество разводов по причине смены сексуальной ориентации партнера. В Луганске и Донецке появились однополовые гражданские семьи. В Горловке волонтер-лесби-ополченка, дает интервью и помогает тем, кто еще недавно кривился от одного слова «лесбиянка».

В Москве лесби-пара открыто афиширует и приглашает всех на бракосочетание. А в окружении Лугандонских «властьимущих» все больше гламура. «Министры Л-ДНР» не скрывают своих однополых сексуальных увлечений. В России популяризуется сексуальный туризм в Лугандон. На гей-сайтах России зона «Л-ДНР» названа, как самая привлекательная и свободная для отношений.

Правда из «армии новороссии» идет отток «стариков», афганцев, и тех, кто пошел воевать за идею. Они, воспитанные на других идеалах, взявшие оружие в руки из-за социальной неудовлетворенности или политических мотивов, так и не смогли принять разноскрепное блокпостовое сообщество.

Кто знает, возможно, именно этот фактор, фактор изменения сексуальной ориентации террористов в зоне оккупации, повлечет за собой снижение градуса гомофобии, а значит, исчезнет одна из граней войны. Ведь изменилось же отношение в зоне к лицам кавказкой национальности, после признания Кадырова Героем России.

И православные в зоне оккупации больше не считают мусульман своими врагами и иноверцами. И все больше ополченцев, жителей Донбасса, принимает мусульманство, как истинную веру. Ведь Кадыров-будущий Президент России. Скрепы это такая, я вам скажу, такая непредсказуемая вещь, как новые сапоги. Поскрепят, поскрепят, да разносятся.

http://patrioty.org.ua/blogs/y-stoial-po-zemle-novorosskoi-skryp-skrep--olena-stepova-109785.html