Возможный удар США по Асаду (пока, конечно, строго гипотетический) снова ставит вопрос о возможном прямом столкновении России и США. Эту возможность, кстати, отметил сегодня и Лавров. Максимально абстрактно и в контексте Украины, хотя сирийский конфликт несет в этом смысле гораздо большие риски.

Ни малейших оснований полагать, что Россия в военном отношении может что-либо противопоставить США в локальном и тем более удаленном конфликте, не существует. Если потребуется, то американцы вынесут в одну калитку весь российский контингент в Сирии, причем не особенно напрягаясь, так как вся конфигурация российского военного присутствия в этой стране предельно уязвима во всех компонентах. Однако военное решение имеет смысл только в одном случае – в случае политических последствий, которые будут оправданы военным конфликтом, пусть и предельно ограниченным.

Конечно же, вариант возможного ответа, тем более действенного, рассматривать просто не приходится – у России нет в Сирии ни малейшей возможности противопоставить любому удару системного противника хоть что-либо. Это будет избиение в одну сторону. Собственно, 24 ноября 15 года это было продемонстрировано во всей красе: наш ответ турецким помидорам выглядел, как бы это помягче сказать, неубедительно.

Тем не менее, пока сценарий Крымской войны 19 века не слишком актуален – у США сейчас просто нет политической задачи, которая требует столь экстремального решения. Более того: у США есть все основания задержать Путина в Сирии на значительно более длинный срок. Скорее, военное решение будет в том случае, если Путин попытается сделать из Сирии ноги. Тут его притормозят со словами: «Эй, хлопчик, ты куда собрался?»

Смысл очень простой: кто-то должен восстанавливать разрушенное. Поэтому, чем дольше Путин будет сидеть в Сирии, тем больше ресурсов ему придется вбросить в неё просто для того, чтобы удержаться на захваченной территории. Особенно, если вариант выхода для него будет перекрыт партнерами. И в таком подходе весь Трамп: он минимизирует расходы Америки, заставляя всех остальных оплачивать существующие локальные и региональные статус-кво. Задача Америки – создать такое статус-кво, задача всех остальных – нести расходы по его поддержанию. Саудовскую Аравию, к примеру, Трамп уже вынудил раскрыть кошелек. 100 миллионов долларов ежемесячно на содержание коалиции в Сирии саудовская монархия начала исправно платить. Чем, собственно, Путин лучше? Ему поручат оплачивать другую статью сметы, и только.

Поэтому особых опасений за удар США по российским войскам нет. Ну, то есть, под горячую руку и случайно кто-нибудь попасть может – в конце концов, война. Но партнеры немедленно уладят эту неловкость и уверят друг друга в неизменном почтении – сомнений нет ни малейших.

Трамп решает в Сирии две задачи, прямо увязанные друг с другом: он создает сколь-либо устойчивую конфигурацию этого конфликта, и в то же время нагружает всех его участников финансовыми и ресурсными обременениями по поддержанию создаваемого контекста. Путин в этом смысле вообще ничем не отличается для Трампа от Эрдогана, короля Салмана или кого еще. Муравьи, копошащиеся в пыли величия Америки. Собственно, где-то так оно и есть. Уж если у Путина не хватило ума не влазить в эту кашу, да еще на стороне проигравшего, то придётся сидеть и платить. Платить и сидеть.

Но если время наступит, то российский контингент проводят из Сирии быстро и без церемоний. Тут, конечно, сомнений быть не может. Но – пока точно не время.