После просмотра ток-шоу и марафонов по результатам выборов городского головы и городской рады Киева крайне некстати вспомнились времена незабвенного Леонида Кучмы. А именно 1999 год, когда на подобных марафонах в студиях собирались политики, политологи, социологи, журналисты, и все они были равными участниками дискуссий, с одинаковыми правами, одинаковым возможностями получить слово и одинаковым регламентом выступлений. Именно тогда от Ларисы Ившиной прозвучало: «Народ, ты сошёл с ума». Тогда оппозиционные, они же демократические, политики не считали зазорным говорить как граждане, а не корчить из себя вершителей судеб, гордых и неприступных.
И этим они крайне выгодно – да просто невероятно выгодно! – отличались от тогдашних носителей верховной власти, считавших эту власть тождественной верховной истине. Медийным результатом Помаранчевой революции, как представляется, стало то, что вчерашние демократы стали вести себя так же, как их вчерашние оппоненты: к нам не подходи, ты никто и звать тебя никак, твоё дело – задавать вопросы, которые мы позволим тебе задать. Сегодня героями всех без исключения политических ток-шоу являются политики, а журналистам отведено в самом лучшем случае амплуа субреток.
А может, это сами журналисты сконструировали таких политиков и такое их поведение? Люстрация не состоялась, все мэтры кучмистской журналистики остались мэтрами, и это именно они убедили всех остальных, что на любого, пусть даже самого завалящего, политика нельзя смотреть иначе, как снизу вверх, а задавать им вопросы следует, словно бы извиняясь?
Ничего похожего на те, давнего 1999 года, марафоны по результатам киевских выборов вечером 25 мая не было. Начало спецпроекта «Свободы Савика Шустера» было обнадёжило. Это когда не все политики, не все кандидаты в мэры собрались в студии, не было обсуждения с трибуны, и все, кто желает, невзирая на ранги, говорили с мест. Социолог Ирина Бекешкина говорила о том, что в ходе предвыборной кампании в СМИ было много дезинформации, а также много ссылок на несуществующие социологические фирмы и несуществующих социологов, участники избирательной гонки обманывали избирателей. «Щоб ЗМІ не перетворювалися зі сторожових псів демократії на цуциків, що обслуговують політиків», - будет ли услышан этот её призыв?
Все говорили о массовом использовании грязных технологий всеми участниками кампании, о том, что на выборах последних лет этого не было, что нынешние выборы – словно возвращение в 2004 год. Александр Мартыненко («Интерфакс-Украина») отметил: «Не всегда срабатывают технологии – даже агрессивные, многовекторные, многополярные».
Праздник длился очень недолго. Савик Шустер предупредил: это – только прелюдия, пока не собрались все гости, потом тема будет выведена на общенациональный масштаб. Этим вот общенациональным масштабом оказалась тема, сформулированная в вопросе для голосования: «Распадётся ли парламентская коалиция?» Надо полагать, это и был самый важный аспект городских выборов. Особенно если учитывать, что коалиция-то – парламентская, а не «вообще». Строго говоря, в горсовете она может и не соблюдаться.
Но программа пошла по накатанному руслу: вязкие, словно манная каша, выступления с трибуны, вопросы к выступающим, часто напоминающие придирки – лишь бы в чём-нибудь выступающего уличить, и неважно, по теме или нет. Редкие проблески радовали глаз и ухо. Вот Леонида Черновецкого лучше было смотреть без звука, одну лишь его мимику и жестикуляцию. Впрочем, не совсем. Его эмоциональное восклицание: «Вы все рвётесь к власти, а я к ней не рвусь!» просто-таки потрясло воображение. Казалось, ещё немного, и мы услышим: «Столица – это я».
«Вступит ли в большинство Блок Литвина?» – таким был ещё один ну крайне важный вопрос, который выясняли. Виктор Пилипишин заверил, что готов забыть всю вылитую грязь и начать сотрудничество с чистого листа. Шустер отпарировал: “Наследник Литвина... Чувствуется... С чистого листа... Я, правда, не знаю, что это значит”.
Представитель БЮТ тоже заставил прислушаться: «Политика БЮТ направлена на то, чтобы снизить зависимость граждан от хозяев страны». Довольно неожиданно: из привычной риторики этой политической силы обычно вырисовывается совсем иная картина – есть вождь, и есть благодарный ему народ.
Проиграл или нет БЮТ? Проиграл или нет Катеринчук? Проиграл или нет кто-то там ещё? Вот к чему сводилось обсуждение. Проиграли или нет киевляне? – этого вопроса почему-то не возникло. Коррупция и земля – казалось, что многомиллионный город только этим и живёт.
Спецвыпуск «Столичные гонки – 2008» ТРК «Эра». (Как известно, Первый национальный в 23:00 уступает своё место «Эре», и крупноформатные ток-шоу на нём самом невозможны, их некуда втиснуть.) В студии ведущий и гость. Один гость уходит – другой приходит. И так до бесконечности. Телефонные звонки зрителей, часто не по теме, а просто либо зритель переживает за какую-то политическую силу и хочет выразить ей поддержку (вариант: не любит её и хочет выразить недоверие), либо хочет отметиться: «Меня по телевизору передавали!». Долгие, ни к чему не обязывающие разговоры, словно между собой на кухне. Если у Шустера была манная каша, то здесь – разваренная до коллоидного состояния перловка.
Слушать это можно. Понимать – сложнее. Вдумываться не хочется даже за гонорар. Всё время тянет переключить куда-нибудь на музыку. Иногда сдаюсь: пять минут взбадривания – и снова в трясину «бесед, увы, без Сократа».
В студии – двое собеседников. Формат политических программ радио «Эра ФМ». Сам часто был гостем радиостудии. Там – острая проблема, заставляющая быть всё время начеку и не позволяющая расслабиться, время от времени – перерывы (передышки) то на рекламу, то на новости. Здесь – нечто вялотекущее и нескончаемое. И ведущего, и гостей надо от души благодарить за то, что не уснули. Вот интересно: а если бы уснули – зрители сразу это заметили бы?
На протяжении всей программы внизу экрана – результаты интерактивного опроса: за что боролись партии – за деньги, за амбиции или за киевлян? Ответ очевиден с самого начала, конкретный расклад цифр может заинтересовать разве что маниакальных любителей изощрённой статистики. Соотношение не меняется: огромное большинство удерживают “деньги”, “амбиции” несколько превосходят “киевлян”. Ведущий время от времени пробует оживить интерес к цифрам: “Вот видите, у нас всё ещё большинство считает, что “за деньги”!” В самом конце, подводя итог, он даже не называет этих цифр и совсем не точно называет общее соотношение.
Общее место бесед едва ли не с каждым: как много чёрных технологий! Такого не было уже несколько лет! Анатолий Семинога, Олег Тягнибок, Александр Пабат, Виктор Пилипишин. Александр Турчинов не появляется нигде. Беседы длинные, имена гостей на экране указываются только в самом начале беседы. Включил позже – сиди и гадай, кто с кем сеют среди тебя разумное, доброе, и пр., и пр., и пр., и пр., и п.......
Кто чуть оживил картинку, так это Пабат. С какой убеждённостью в глазах, с каким азартом говорил он о том, что все вокруг заигрались в политику, а вот «мы – не политики», «мы – общественная организация!», и надо защищать интересы киевлян. Об этих интересах он говорил не менее убеждённо... Три минуты... Пять минут... Нет, до конкретики так и не спустился. Вот, наконец, звучит ключевая фраза: чтобы интересы киевлян были защищены, «альтернатива – голосовать не за политиков, а за хозяйственников». Вот и приехали. Ау, ребята, так вы – общественная организация или «хозяйственники»? Или это он уже не о себе?
Только мажоритарные выборы позволят деполитизировать выборы местного самоуправления и избирать конкретных кандидатов, которые будут нести ответственность, - продолжает гость. И у Шустера об этом тоже говорили, Катерина Ващук, кажется. Да за кого же нас, чёрт возьми, принимают?! Тоже мне, невидаль – мажоритарная система! Была уже такая, была. За исключением двух раз, лично я голосовал всегда одинаково – «против всех». Упомянутые два раза голосовал, исходя из партийной принадлежности кандидатов. Ну, вот откуда мне знать, кто достоин быть депутатом из десятков совершенно незнакомых мне дядек и тёток? Самое интересное, что в большинстве случаев я так потом и не знал, кто наш депутат в горсовете и райсовете. Своего присутствия в округе они никак не изображали, поводов познакомиться не давали, а посему лично я так и не увидел, как и куда они несли свою большую-пребольшую ответственность.
Зато «Ночь выборов» на ТРК «Киев» – это было презабавнейшее зрелище! Тоже, конечно, скучное, никуда не деться, но как интересно скучное! Какой музей! Какой паноптикум! Явно перестарался Александр Волков со своим: «Вернись, Данилыч!». Вернулся Данилыч, вернулся – и прямым ходом на ТРК «Киев».
Но давайте по порядку. Тоже студия, в ней ведущий (не кто-нибудь, сам Дмитрий Джангиров!) и гость. Ещё одна студия, в ней ведущий (ведущая) и гость. Не такие уж длинные диалоги. По сравнению с «Эрой» – так уж точно. А ещё – журналистские и иные сюжеты.
Вот старик Данилыч (ну, который вернулся) достал из рукава такие себе «Политические мультяшки». Забавно. Все основные герои кампании, кроме, разве что, одного. Догадались, кроме кого именно? Подсказываю: Леонида, только не Данилыча, а Михалыча. (Такая ли уж разница?) Тимошенко с лысым и бородатым младенцем на руках. Кличко в боксёрских перчатках, а рядом с ним, в роли тренера, некий Лёва. Парцхаладзе, надо полагать. Катеринчук на роскошной машине, он всё время держится за голову, потому что ему «соромно». Пилипишин, словно заведённый, повторяющий: «Кияни юбер аллес!».
Было бы очень метко, если бы не два «но». Первое – отсутствие того самого нового воплощения Данилыча, а второе – слова и действия рисованных героев, которые более всего подходят под статью «клевета, сопряжённая с обвинением в намерении совершить тяжкое преступление».
По контрасту с рисованными конкурентами (надо ли уточнять, что во плоти они так в студии и не появились – никто?), Черновецкий фигурировал в натуральном виде – то в репортажах, то в студии.
Журналистское, пардон, расследование: «Чёрные технологии направлены на дискредитацию действующего мэра». Пайки от Тимошенко. Пайки от Кличко. Журналистка всё спрашивает: вам указывали, чтобы вы голосовали за Турчинова или, соответственно, Кличко? Внятного ответа так и нет. «Вона агітувала, щоб ви голосували за Кличка?» – «Вона просто сказала, що пайки від Кличка». И так весь сюжет. Но вывод однозначен: конкуренты подкупают избирателей, а вот блок Черновецкого никогда не прибегал к подобным методам. Только под конец выпуска – объективный, тщательно подготовленный и на удивление нейтральный сюжет о списках избирателей, ошибках в них и других технических препятствиях к голосованию. (Например, народному депутату не дали проголосовать по заграничному паспорту.)
Если отвлечься от конкретной программы, то анекдотичность ситуации состоит в том, что сами конкуренты Черновецкого в изобилии снабжали ТРК «Киев» темами для дальнейшего творческого осмысления. Разве так уж из ничего созданы образы «мультяшек»? Разве не было испорченных продуктовых пайков якобы от Черновецкого? Разве не было чёрных технологий для дискредитации мэра – при том, что просто-таки на дороге валялись реальные обвинения против него? В конце концов, именно применением чёрных технологий оппоненты Черновецкого заставили многих сомневаться: а предметные обвинения – не такого ли и они порядка?
В студии Александр Бухалов, социолог. Вопросы ведущего откровенно провоцируют: «Так Кличко ещё повезло, что он попал в компанию Андриевского и Парцхаладзе?» (понимать следует: а не в компанию Тимошенко). Или: «Если знали, что не победят, значит, расчёт был на подсчёт голосов, на фальсификации, а не на голосование?». А в разных студиях сменяют друг друга социолог Николай Чурилов («Социс»), кандидат в депутаты от Блока Черновецкого Виталий Журавский, политолог Кость Бондаренко. Большинство – персоны весьма неоднозначные. Но надо отдать должное: гости студии – преимущественно эксперты. Какие бы ни были, но не политики.
Как и обычно, имя гостя появляется на экране только в начале диалога. Вот включаю канал посреди диалога. Гость, очевидно, социолог (вот уж был день славы социологов, хороших и разных!): «Наша фирма...» – Ведущий: «Ваша фирма...». Ни имени, ни названия фирмы. Культура ведения программ, что тут скажешь! Ну почему бы время от времени не прерывать длинный студийный диалог напоминанием: «Уважаемые зрители! Гость студии – уважаемый Авдотий Остолпыгин, промышляющий социологией»? Пусть бы подобные знаки уважения к зрителям были бы неискренними, но зрителям было бы приятно. Во второй студии – то же самое. Гость – один из членов одного из списков некто Горянский. «Социологи дают вашей силе пятнадцатое место», - говорит ведущая. Какой силе? Да какая разница!
А социолог (наконец-то!) упомянул то, о чём журналисты и политологи шептались очень давно: заказчики известных социологических фирм запретили публиковать результаты опросов. До этого прямых упоминаний этого не слишком приятного факта я в СМИ не встречал.
«Анализ» же тем временем всё больше напоминал пропаганду. «Победили центристы», - заключил ведущий. Возражение гостя: «Катеринчук – помаранчевый!» он тут же парировал: Если и помаранчевый, то сейчас уже очень бледно». Далее диалог перешёл к воспеванию прецедента победы местного лидера над общенациональным и местной политиченской силы над общенациональной.
Гость Джангирова – социолог Евгений Копатько из фирмы Research and Branding Group, поставленной ведущим в один ряд с «Социсом» и «Демократическими инициативами» - почти не скрывал своей поддержки Партии регионов. «Время революционеров прошло, все силы выдвигали на первый план позитивную информацию о себе», - сказал он. И снова вспомнилось телевидение до 2004 года: вроде бы, правильно, вроде бы, правда, вот только не вся правда. Без уточнения: насколько правдивой и насколько предметной была эта вот «позитивная информация», констатация факта теряет смысл, она не говорит ни о чём.
А вопросы ведущего всё больше напоминали ответы самому себе. Стал ли Черновецкий человеком №1 в стране (ого!), поскольку победил на выборах самого премьер-министра? Ни слова о том, что выборы были в орган городского самоуправления, и страна тут ни при чём. Ещё один: правда ли, что выборы мэров всех проблемных городов теперь утратили смысл, потому что мэры останутся на своих местах, а «Фельдмана в Харькове ждёт та же судьба, что Кличко и Турчинова»? Откуда это взято? Если в Киеве проголосовали за мэра, откуда следует, что во всех других городах будет так же? Далее: правда ли, что успех Катеринчука состоит прежде всего в том, что он смог оторваться от помаранчевых? Пренебрежительные фразы обо всех, кроме мэра, отличали вопросы ведущего: «Турчинов выглядел победителем, потому что обыграл Кличко».
Такой вот выбор предоставляет нам сегодня телевидение: либо болтовня политиков ни о чём, либо пропаганда под видом аналитики. Ни то, ни другое не даёт внятного ответа на вопросы. Например, на такой: означают ли выборы в Киеве, что киевляне больше не поддерживают демократический вектор в политике? Как бы они повели себя, если бы выборы были парламентскими? Что, вообще, означают результаты киевских выборов? Не «какое значение они имеют для каждой политической силы», а именно что означают? Почему произошло то, что произошло? Что именно произошло? Ответ на эти вопросы, судя по всему, интересовал телевизионщиков куда меньше, чем выяснение отношений вчерашних соперников и всеобщее махание кулаками после драки.
То, как всё происходило, наиболее полно сформулировал гость студии «Большой политики» на 5 канале – на начало диалога я, увы, опоздал, а даже по его окончании гостя больше не представили: чёрные информационные технологии, использование символики конкурентов, те же самые технологии, что были до 2004 года, только использовались они массово и всеми. «Усі кандидати співали під фонограму», «Замість справжніх кандидатів ми бачили посмішки з білбордів», «Ніхто не мислить стратегіями, всі мислять виключно тактично», - метко, не правда ли?
Общий итог? Итогом марафонов стало отсутствие итогов. Не таблиц с процентами, о нет. Даже после выборов, когда улеглись страсти, зрители так и не услышали главного – взглядов победителей выборов на перспективы развития города. Что и где будет строиться и, наоборот, где ничего строиться не должно, как именно – не вообще, не в категориях «дальнейшего улучшения» и «невиданного подъёма» – будут развиваться транспорт и коммунальное хозяйство, какие меры победители намерены предложить для решения актуальных городских проблем. Всё крутилась и крутилась давно и уже до дыр заезженная пластинка: кто кого и насколько сильно. В обсуждении результатов киевских выборов сам Киев так и остался в глубокой тени. Это называлось «общенациональный уровень».
Остались в тени и сугубо политические тенденции, просто-таки бросающиеся в глаза – словно бы не именно они и были представляющим всеобщий интерес «общенациональным уровнем». Ну разве что невообразимо низкий процент «Нашей Украины – Народной самообороны» стал одним из маргинальных предметов обсуждения. Сходит или нет эта сила с политической арены? – вот это и был единственный вопрос, вызвавший интерес в этой связи. На ТРК «Киев», например, сошлись во мнении, что главная причина – крайне неудачный выбор лидера. Хотя, представляется, дело не в этом. И Блок Николая Катеринчука, и Блок Виталия Кличко многими киевлянами воспринимались как родственные НУНС структуры. Даже избранный в Верховную Раду по квоте «Народной самообороны» Александр Омельченко пошёл на выборы отдельно. Сила, выступившая под брендом НУНС, даже не выдвинула кандидата в мэры – и затерялась на фоне других; многим киевлянам было не слишком понятно, зачем она вообще выдвинулась.
Но были и другие сюрпризы выборов, которые совершенно не нашли адекватного отображения в ток-шоу. Александр Турчинов получил намного меньше голосов, чем БЮТ, тогда как Леонид Черновецкий – намного больше голосов, чем его блок. Не было ли распространённым явление, когда одни и те же люди голосовали за БЮТ и за Черновецкого? Ещё стал очевидным рост популярности Блока Литвина, хотя ничего особо внятного он на этих выборах не предложил. Киевляне, разуверившись в традиционных политических лидерах, ищут «третью силу»? Почему же тогда Блок Катеринчука не смог занять эту нишу?
Всё это, конечно, вопросы, не допускающие простых ответов. Куда как проще ответить на вопрос наподобие: «Можно ли считать поражение БЮТ сокрушительным?». Главное – в данном случае все сохранят лицо, поскольку «сокрушительный» - это оценочное суждение, и по поводу него можно сколько угодно спорить, но каждый в результате останется при своём мнении. Сам спор по поводу оценочного суждения, конечно же, является от начала и до конца пустой затеей, но когда процесс важнее результата, когда эфирные дискуссии существуют как возможность скандала, как реалити-шоу, а не как способ выяснения истины, так и должно быть. Побочным эффектом всего этого становится, правда, то, что подобные программы всё больше становятся программами для кухонного телевизора. Так, возился по хозяйству, решил передохнуть – можно и посмотреть. Откуда начать, чем закончить, пропустить или не пропустить – неважно. Всё равно смотреть всё подряд от начала и до конца – скучно. Работы мысли на экране нет, форматом не предусмотрена. Ну вот не будете же вы три часа подряд смотреть розыгрыш лотереи, правда?
Все ток-шоу по итогам киевских выборов оставили одно не весьма приятное впечатление – словно в информационном пространстве Украины появились темы, которых не принято касаться, и вопросы, задавать которые неприлично. Вот например: откуда у политических сил, клянущихся в желании бороться с коррупцией и собственной отделённости от бизнеса, оказалось аж столько денег на проведение кампании? И им было не жаль их тратить, даже зная, что они не в силах стать в результате первыми? Да и кто, собственно, мог задавать подобные вопросы? Политики друг другу?
Все говорили о разъединённости демократических сил, об отсутствии единого кандидата. Но не дураки же, в конце концов, демократы! Они сами прекрасно понимали, не могли не понимать, что разъединённость губительна. Да и в программах у них (вообще-то говоря, не только у них, а вообще у всех) не найти ничего, что не позволяло бы объединиться даже без длительных согласований. Вот об этом бы взять и дотошно расспросить. Похоже, все прекрасно понимают: речь шла не о борьбе демократов с антидемократами и даже не о борьбе с персонально Черновецким. На выборы шли конкурирующие бизнес-группы – вот именно бизнес-группы при общности целей не могут объединиться по определению.
Вот только почему обо всём этом не было речи? Ладно, политики играют в видимость, пытаются создать иллюзии относительно себя и своей деятельности. Но почему же журналисты им в этом подыгрывают? Почему журналисты создают иллюзию политики?