Люди или животные?

В августе далекого 41 года эвакуировалась в Ташкент Одесская киностудия художественных фильмов. Срочно паковались монтажные столы, осветительная аппаратура и яуфы с фильмами. В числе прочего студийного добра главный инженер студии Михаил Эммануилович Сигал спрятал двух маленьких дворняжек. Это были члены кинематографической семьи, и хотя в трудную военную пору, когда не у всех людей была возможность эвакуироваться, возить с собой в Ташкент поездом, много дней,  беспородных собачонок было архитрудным делом, студийцы их оставить не могли. Потом, снова переезжала студия, из Ташкента в Алма-Ату, потом в Одессу и также тихонько, спрятанные среди реквизита, ехали собачонки. Закончилась война. Первыми, кто ступил на землю родной киностудии, были выпущенные из корзин эти дворняги.  

Вспоминается еще один эпизод из жизни собак Одесской киностудии, которые здесь водились всегда и всегда были верными друзьями и помощниками кинематографистам. Директором тогда был, пожалуй, самый знаменитый из директоров киностудии, доктор философских наук, Геннадий Пантелеевич Збандут. И вот, у одной из студийных собак, некрасивой, но доброй дворняги по кличке Муха, начались трудные роды. Збандут велел отвезти Муху к ветеринару, и ей сделали кесарево сечение. После чего директор оставил ее на неделю в своем кабинете. «Мухе нужен покой» - сказал он.

С трех сторон киностудия окружена забором, а с четвертой, со стороны моря – обрыв. Чтобы никто не мог по обрыву подняться на студию, вдоль береговой линии была натянута проволока, и вдоль нее бегали сторожевые собаки. Они четко знали свою территорию, с этой стороны проволоки наша, с той – чужая. Эта задняя сторона принадлежала крупным сторожевым собакам. Те, что помельче, жили во дворе админкорпуса, а маленький дворик Союза кинематографистов был законной собственностью лохматого черного Боцмана. Примечательны студийные собаки были еще и тем, что  с 9 до 6 по земле студии ходило множество людей, разгуливали актеры в странных костюмах, но собаки их не трогали. Как только часы били 6 вечера, и вахтеры запирали ворота, собаки не пропускали на студию никого, они знали, сейчас по студии чужим ходить нельзя.

Настало другое время. Другие нравы. Некие солидные люди решили Одесскую киностудию художественных фильмов приватизировать. Или, как они это называют, акционировать. Что одно и тоже. И студию стали готовить к переходу в частные руки. А чтобы глаз новоявленных хозяев не оскорбляли беспородные собачьи плебеи, от них решили избавиться. Ничего, что некоторые по 10 лет исправно несли береговую охранную службу, ничего, что у всех есть имена, Малыш, Черныш, Санта, Белая лапка... и утром они бегут, виляя хвостами, и радостно суют мокрые носы в ладони студийцев, и любовь эта бескорыстна и обоюдна. Руководство студии решило – собак отравить.

Можно было бы их просто выгнать. Можно было позвонить в Общество охраны животных, и собак забрали бы в приют. Можно было бы раздать по домам сотрудникам.  

Ведь у многих из них были свои личные симпатии и привязанности. В конце концов, их можно было бы усыпить. Но человечья черная душа решила иначе. Для собак был закуплен мышьяк. Самый дешевый яд и самый мучительный вид смерти.

Руководители киностудии люди с высшим образованием. Более того – художественным. И конечно, в институте «проходили» «Госпожу Бовари» Флобера. И конечно не могла их не потрясти сцена смерти Эммы Бовари, принявшей мышьяк, чтобы умереть, но заметьте, по собственному желанию. А может, не потрясла. Так, пробежали глазами. Но я напомню...

«Тогда он осторожно, точно гладя, дотронулся до ее живота. Она дико закричала. Он в ужасе отскочил. Плечи у нее ходили ходуном... посиневшее лицо было в капельках пота, казалось, что оно покрыто свинцовым налетом. Зубы у нее стучали, расширенные зрачки, должно быть неясно различали предметы. Но тут ее схватила судорога.

-Как больно, больно! – крикнула она.

Затем ее стало рвать кровью. Губы ее вытянулись в ниточку. Руки и ноги сводила судорога, по телу пошли бурые пятна, пульс напоминал дрожь туго натянутой нитки. От учащенного дыхания у нее так страшно ходили бока, точно из тела рвалась душа».  

Наверное, тот, кто раскладывал собакам яд, знал, как страшен мышьяк. Поэтому раскладывал его в резиновых черных перчатках, найденных потом на месте убийства. Он предохранял свои руки, чтобы ни крупинки не попало на кожу.

А собаки ничего не знали. Они привыкли, что студия их дом, что здесь их кормят,

ласкают, подзывают по именам. И спокойно съели отравленный корм.

А потом кричали, дико, завывая. Катались по земле, грызли от боли асфальт. Извиваясь по земле, поползли к людям, искать помощи, лезли к ним на руки. Ближайшие люди – это цех ДТС. В нем работают только мужчины. И они, молодые, крепкие парни плакали от бессилия им помочь. Кто-то побежал за молоком, пытались влить в пасти, но молоко извергалось из сведенных спазмами глоток вместе с кровавой рвотой.

А в это время генеральный директор Одесской киностудии художественных фильмов, Ольга Неверко,  сидела в своем кабинете, такая молодая, такая красивая, всегда изысканно одетая, и ждала, когда собаки, наконец, умрут и прекратятся отвратительные вопли, нарушающие покой и сияние весеннего одесского дня.  

Они умирали долго, бились в агонии около двух часов. Двух собак  рабочим удалось спасти. Прошло 10 дней, но люди плачут до сих пор. Взрослые люди плачут. Режиссеры, художники, уборщицы. Вот опустевшая будка, перевернутая миска, прилипшая к шлагбауму шерсть. Плачут сторожа, обходившие с овчаркой Сантой каждый вечер территорию студии. Нет больше Санты, верного помощника. Зачем понадобилась ее смерть? «Они не их убили, они нас убили» – сказал электротехник Алексей Завгородний. И были еще убитые – это вера людей, их достоинство, право на привязанности, на любовь, на свой выбор.

Посмотрим в словаре. «Жестокость – поведенческая манера индивида, заключающаяся в грубом, безжалостном, беспощадном отношении к другим людям, фауне и флоре. Проявление жестокости является ... прямым следствием деградации духовно-нравственного состояния личности человека, не перешагнувшего порога звериного первоначала». ( Психологический словарь. – Стр. 71)

Сотрудники киностудии выкопали братскую могилку, сколотили деревянный крест. На кресте художники повесили золотистую ленточку с надписью: «Вечная память». Нарвали тюльпанов,  во множестве растущих на студии, и положили на холмик. А те, кто в тот день, как всегда, взял из дому для собак бутерброды, положили их вместе с цветами.

Обидно, что эта трагедия случилась уже тогда, когда Немецкое общество защиты животных построило в Одессе собачий приют за свои кровные полтора миллиона долларов, с операционной, просторными вольерами и другими удобствами, где содержание одного четвероногого в день стоит 6 евро. Им, немцам, стоит. Не нам. Правда, они поставили  условие – закрыть так называемый, утильцех, где отловленные бездомные животные, приравненные к мусору, умерщвлялись самым зверским образом.

Предчувствия витают в воздухе. Искусство улавливает их и передает тем, кто еще самостоятельно не ощутил. Кинорежиссер Леонид Павловский в одном из эпизодов фильма «Кредитка» выразил предчувствие гибели Одесской киностудии и, не зная еще, что ждет студийных собак, заснял их, играющих друг с другом. Кадры, последние в их жизни, вошли в телевизионную передачу о собаках, замученных на киностудии.

Ученые утверждают, что животные не мыслят, а подчиняются инстинктам. Среди отравленных собак была Сильва, щенная, с 4 щенками. Когда Сильва почувствовала неладное, она стала отталкивать носом щенят, чтобы они не сосали отравленное молоко.  Голодные щенята тыкались носом в материнский живот, она корчась, отползала от них. Потом собралась с последними силами и бросилась с обрыва, чтобы не травить щенков. Люди стояли молча, потрясенные. Святой материнский инстинкт собаки оказался в миллион раз выше, достойнее человеческого разума.

В телепередаче о собаках кинорежиссер Геннадий Тарасуль прочитал, посвященные им, написанные там же, на месте их гибели стихи, из которых мы приводим последнюю строфу:

Теперь на месте гробовом

Построит некто еще дом

Бездушный дом, коварный дом

С подземным склепом-гаражем.

Но в пустоте глухонемой

Лишь полночь встретится с луной

В урочный час сторожевой

В их окна застучит прибой – с грозой!

В нем подголосье – стон и вой

Скулит под студией родной

О киностудии былой!

Примечание: эта статья была написана по горячим следам в 2005 году. Опубликована в газетах «Юг» и «Время Ч». Сразу же после ее публикации активисты Общества защиты животных сумели добиться возбуждения уголовного дела «по факту» массового отравления собак на Одесской киностудии. «По факту», несмотря на то, что свидетели прямо указывали на заказчика и исполнителя черного дела. Однако, следствие, проволокиченное три года, спустили на тормозах. Массовые отравления животных в Одессе продолжаются. И это несмотря на то, что есть два приюта, где собак и кошек бесплатно стерилизуют и вместо покупки мышьяка проще отвезти их туда. Но мелкие душонки предпочитают насладиться видом умирающих в жутких муках невинных существ.