Репортаж из зала суда

Белоножко Михаил Николаевич с мая 2006 г. работал торговым агентом на фирме «Штепа», которая занимается продажей молочной продукции, и обслуживал Горловку. В 2007 г. открыл ЧП и вечерами, после работы, работал водителем такси. Мать Михаила рассказывает: «19 апреля 2010 г. в 5-30 утра к нам пришли двое мужчин, которые представились сотрудниками милиции, но удостоверение показать отказались. Цель визита пояснили тем, что в г. Макеевка в марте 2010 г. произошло ДТП, и им нужно  свозить на экспертизу машину, на которой сын ездил по доверенности. Пока  Миша одевался, они ходили, осматривали машину. Затем сели в машину, на которой сын ездил, и поехали в городское управление МВД г. Макеевка. Я поехала с ними.

Меня не впустили в здание, сказали подождать в коридоре. Ждала долго, слышны были крики непонятно чьи и откуда, на просьбу дежурному узнать, где мой сын, почему его так долго нет, ответа не получала. Затем все-таки вышли двое, Один стал на меня кричать: «Зачем Вы сюда приехали, кто Вас сюда звал?». Потом он вышел на улицу, пошел к машине, а второй седоватый мужчина попросил пройти с ним. Спросил у меня, сколько сыновей, как зовут, где работает сын и ответил, что они разобрались во всем, мой сын ни в чем не виноват, он сейчас поедет на работу, идите и ждите. Прождала я какое-то время, а сын не выходит, стала снова просить дежурного узнать, в чем дело, оказалось, что моего сына увезли, а куда – никто не знает.

Отправили нас в Донецк в Управление. Но его там  не было, и только в 17-00 вечера Донецкая прокуратура сказала, что мой сын находится в г. Горловка Калининского РОВД. Мы приехали туда, и там сказали, что нет такого, езжайте на Покровского 6, но, когда я уже выходила из помещения, вышел сотрудник милиции в форме и сказал, что мой сын у них. Я записалась в книге у дежурного, но со мной никто не общался, сказали, что нет начальства. Я спросила милиционера, в чем же обвиняется мой сын, что происходит. В ответ услышала, что мой       сын виноват в том, что работал по Горловке, а зять его подменял неделю. А потом милиционер стал высказывать какие-то странные обвинения в том, что у сына, дескать, цепочка с крестом на шее. Уехали, мы в 23 часа, но так никто не сказал и не объяснил ничего внятного.

На второй день адвокат Филонов А.Е. сказал, что мой сын Белоножко М.Н., зять Есиц И.А. и Семиряд Д.В. находятся в КПЗ, что моего сына били, и он написал явку с повинной, уговорили подписать частично, а в суде разберемся. Следователь Чуперко, которая нарушала закон, с нами увиделась только тогда, когда ей нужно было, опросить нас в качестве свидетеля где-то 27 или 28 апреля, точно не помню. К 9-00 приехали, как было назначено,  но попала я к ней только в первом часу. На тот момент мне стало очень плохо, и разговаривать я уже не могла – в 2006 г. я перенесла  ишемический инсульт, с тех пор пожизненно на III-группе инвалидности по общему заболеванию. Спросила следователя, в чем виновен мой сын, она ответила, что «у Вас есть адвокат, вот он пусть Вам и объясняет», я написала отказ по ст. 63 и, едва держась на ногах, ушла.

На следующий день выносили меру пресечения. Ребята с работы сына и я – все были  шокированы, когда вывели моего сына: он был черней земли, больно было смотреть, но следователь Чуперко при вынесении меры пресечения не учла состояние здоровья моего сына. У него проблемы с сердцем и очень низкое сердцебиение, это очень опасно для его жизни. Хотя от нас требовали сразу же собрать характеристики с двух работ (обе – положительные), справки – о семейном положении, другие, но все это, как оказалось, не учитывалось, либо не было даже зачитано.

Также у сына был кредит на машину, выплаты по которому и проценты растут за два года и достигли ужасной суммы, меня, больную женщину, банк угнетает долгами и запугивает, хотя брать у меня нечего».

Вот такая история, рассказанная матерью обвиняемого, которая до сих пор так и не поняла толком, в чем же обвиняется ее сын. А обвиняется он, судя по обвинительному заключению, по ч. 4 ст. 187 УК Украины – разбой. Дескать, в составе группы лиц совершил разбойное нападение на магазин с целью ограбления в особо крупных размерах.  

В прошлом году судья изменил меру пресечения подсудимому на подписку о невыезде, принимая во внимание то, что дело насколько грубо сфальсифицировано, а информация об этом, попав в прессу, вызвала негативный резонанс. Но по апелляции прокурора, Апелляционный суд снова изменил меру пресечения – на содержание под стражей, и отправил дело на повторное рассмотрение в тот же суд. Ребят милицейский спецназ брал прямо в суде с применением силы, и особой жестокостью, хотя причин для этого не было.

Недавно в Горловке в суде Калининского района прошло очередное заседание суда, трое обвиняемых взятых под стражу на не совсем законных основаниях. Из них двое нуждаются в лечении: у одного серьёзная проблема со спиной, а у другого сердечное заболевание и ему необходимо медицинское обследование с дальнейшим безотлагательным лечением. У заключённых положительная репутация, постоянное место жительства, семьи, работа и, не смотря на это, судья Cтаровецкий никак не желает отпустить их на подписку о не выезде, мотивируя что начнут скрываться либо оказывать давление на «свидетелей». Они были на подписке о не выезде, работали и жили своей обыкновенной жизнью, являлись вовремя на суд, и ни на кого давить или скрываться не пытались, но кому-то это не понравилось и их немотивированно взяли под стражу. На этом заседании мать заключённого Михаила Белоножко, у которого проблемы с сердцем, подала ходатайство о смене меры пресечения её сыну на подписку о не выезде на основании того, что он нуждается в обследовании и лечении которого он не может получить в местах лишения свободы, так как многим известно, что «за колючкой» у обыкновенного фельдшера лишь два лекарства от всех болезней – анальгин и зелёнка, да и квалификация не позволяет назначать иные препараты, не говоря уже про условия в тюремной больнице.  Однако позиция прокурора была жесткой: дескать, пусть Белоножко пойдёт обследование в тюремном госпитале, где фельдшер подумает, отпускать его или нет. Хотя прокурору, как ни кому известно, какое медицинское заключение может дать фельдшер, какая  квалификация  у  тюремных врачей и насколько  позволяют познания в этой области и возможности провести такое обследование и сделать соответственное заключение! Судья после совещания вынес свой вердикт – отказать!  Затем прокурор «напомнил» судье, что закончилось рабочее время, и судья стал объявлять перерыв, не приняв ходатайства второго заключённого в связи с окончанием рабочего дня.

Удивляет и еще один факт. В судебном заседании я попросила разрешение на видеосъёмку, и судья мне его дал. Каково же было мое удивление, когда, просмотрев запись, я обнаружила всего отдельные эпизоды по несколько секунд. Я не исключаю возможности, что возможность записи была блокирована с помощью каких-то технических средств.