Жизнь после России. Сепаратистские движения под прессом Кремля

Тему распада России, даже в условиях войны с Москвой, украинцы до сих пор не рассматривают всерьез. Если российские политологи Дугин, Зарифуллин и Холмогоров написали целые концепции расчленения и поглощения Украины (и эти идеи нашли отклик в Кремле), то в Украине мысль о появлении новых государств на территории Российской Федерации считается крамолой.

Да что там концепции... мы даже не знаем, что происходит внутри России. Ничего не известно о сборе и анализе информации. Удивительно, но Украина, которая в войне с Россией стремится отстоять свою целостность, абсолютно равнодушна к центробежным движениям на просторах РФ. В то время как Москва готова на ровном месте выдумывать истории о «защите русскоязычных людей» или «создать» «народ Донбасса» и «русинов Закарпатья» — нам неинтересна борьба целых наций, соревнующихся с Кремлем за свое духовное и физическое существование.

Прочь от Москвы!

Сепаратистские движения внутри Российской Федерации имеют различную природу, происхождение, а главное — различную силу и потенциал. Их довольно сложно классифицировать, но попробуем сделать это.

Северный Кавказ. Немало аналитиков называют его кандидатом № 1 на выход из состава РФ. Такое мнение разделяют и широкие массы украинцев, ведь если мы и получаем хоть какие-то новости о борьбе коренных народов России — то это сообщение с Кавказа. Именно здесь чаще всего вводят режим КТО (контртеррористической операции), именно здесь регулярно происходят диверсии, стрельба и даже настоящие бои.

Северный Кавказ — это единственный регион РФ, где уже длительное время действует организованное вооруженное подполье. Но короткие боевые сведения являются лишь верхушкой айсберга или, если хотите, горным пиком, возвышающимся над тучами. Под тучами же — целая гора кавказских проблем Москвы: демография, безработица, интенсивное миграционное движение, слабая интегрированность в российское общество, кавказский трайбализм и т.п.

Было бы ошибкой обобщать проблемы целого региона. Каждая республика Северного Кавказа заслуживает отдельной статьи, а сам регион является сложным этно-территориально-религиозным организмом. В одном только Дагестане живут 12 коренных народов численностью свыше 1 тыс. чел. каждый. Кстати, до аннексии Крыма самым дотационным субъектом Российской Федерации был именно Дагестан.

Соседние с ним республики также получают колоссальные субвенции из федерального бюджета. Но даже регулярная и щедрая «дань», поступающая из Москвы, не способна укротить Северный Кавказ. Высокий уровень рождаемости (самый высокий в РФ), природная экспансивность и возрастающая среди молодежи популярность салафитских идей делают северокавказские республики ахиллесовой пятой империи.

Идель-Урал. Этим термином очерчивают Волжско-Уральский регион, т.е. совокупность территорий между Волгой и Уральскими горами. Сегодня это республики Башкортостан, Татарстан, Чувашия, Мордовия, Удмуртия, Мари-Эл. Кроме россиян на этих местностях компактно проживают несколько коренных народов: татары, башкиры, чуваши, марийцы, удмурты, мордва (эрзя и мокша). Народы Идель-Урала имеют собственную историю борьбы за независимость.

Отдельно следует сказать о татарах и башкирах, национальные чувства которых развиты особенно сильно. Хотя эти два народа переживают не лучшие времена своей истории, Кремль не на шутку встревожен татарским и башкирским сепаратизмом. С каждым годом доля татар и башкир в структуре населения их республик возрастает, а доля россиян — наоборот. Но Москву пугает не столько демография, сколько наличие в республиках национальных элит и желание бороться за свои права — даже ценой серьезных жертв.

Якутия, Бурятия, Тыва, Калмыкия. Коренное население этих республик уже прошло сложный путь этногенеза и эволюционировало в отдельные нации, кое-где с модерными интеллектуальными лидерами, которые мыслят себя в отдельной от Москвы системе координат. У бурят, как и у калмыков, есть собственная научная и религиозная интеллигенция, тесные культурные связи с Монголией. Буддизм и шаманизм стали серьезными предохранителями культурной ассимиляции тувинцев. С якутами ситуация несколько иная.

Якутский феномен. Республика Саха (Якутия) на первый взгляд выглядит «тихой сонной лужайкой». Здешние шутят: если слышишь русскую фамилию, имя, отчество — будешь иметь дело с якутом. Большинство народа саха еще 200 лет назад крестились, у них русские имена, они глубоко инкорпорированы в республиканскую правящую номенклатуру и внешне не проявляют никаких стремлений к самостоятельности.

Но вопреки протокольным заявлениям местной и федеральной власти («национального вопроса не существует») у якутов довольно хорошо развито чувство национальной обособленности. О межэтнических конфликтах в Республике Саха не принято говорить, но местные хорошо помнят волнения на Теплом озере в 1986 г. Тогда стычки между студентами-якутами и студентами-россиянами переросли в трехдневное противостояние, закончившееся массовыми арестами.

Сегодня Саха находится в состоянии национального анабиоза: якутский национализм превратился в составляющую часть российского великодержавного шовинизма. Якутов можно увидеть в рядах боевиков «ДНР» и «ЛНР».

Национальные элиты других коренных народов даже называют якутов самыми большими «ватниками» среди всех нероссиян Российской Федерации. Несмотря на это, за последние 25 лет доля якутов в структуре населения Республики Саха заметно возросла и сегодня составляет почти 50%. В отличие от других коренных народов РФ, якуты не стыдятся своего происхождения и, при удобном случае, не забывают о нем напомнить.

Остальные коренные народы России борются, скорее, за культурные, а не за политические права, а иногда и просто пытаются спасти свой народ от полного исчезновения (ижорцы, водь, тофалары и др.). Если одни пытаются хотя бы закрепить следы своего пребывания на определенных территориях и получить хоть какую-то поддержку от федеральной власти — другие само свое существование в составе Российской Федерации считают временным и неестественным. Именно о «других» мы и поговорим.

Между Ичкерией и Имаратом

После двух российско-чеченских войн (1994–1996 гг. и 1999–2009 гг.), вопреки официальной победе, о которой Москва заявила 15 апреля 2009 г., Кавказ так и не стал тихой провинцией России. Последний президент Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ) Доку Умаров изменил задачу, цели и идеологию освободительной борьбы.

В 2007 г. Умаров, сложив с себя президентские полномочия, заявил о создании государства Имарат Кавказ (ИК), объявил «вне закона этнические, территориально-колониальные зоны под названием «Северокавказские республики» и провозгласил себя «верховным амиром моджахедов Кавказа».

Подпольщики ИК борются за установление законов шариата на всех территориях самопровозглашенного государства. Имарат состоит из пяти государственно-административных образований — вилаятов: Дагестан, Нохчийчо (Ичкерия), Галгайче (Ингушетия), Ногайская степь (Ставропольский край) и объединенный вилаят Кабарды, Балкарии и Карачая. Вилаяты возглавляют валии, назначенные из амиров местных автономных этнических боевых объединений — джамаатов.

Во главе Имарата Кавказ стоит верховный амир с чрезвычайно широкими полномочиями. Высшим совещательным органом является Меджлис уль-Шура, состоящий из глав вилаятов и руководителей джамаатов. Высшим судебным органом является Высший шариатский суд во главе с кадием (судьей шариатского права). У кавказских моджахедов есть также собственная служба безопасности — Махубарат, который занимается «поиском и нейтрализацией врагов государства», а фактически ведет борьбу с ФСБ и ее агентурой в рядах повстанцев.

Бойцы Имарата Кавказ. Имарат известен не только партизанской войной в горах Кавказа. В 2011 г. лидер ИК Доку Умаров взял на себя ответственность за теракт в московском аэропорту «Домодедово», заявив, что граждане Российской Федерации будут расплачиваться за поддержку Владимира Путина и его политики. Но уже 2 февраля 2012 г. Умаров отдал своим подчиненным приказ прекратить атаки на мирные цели, поскольку в России начались гражданские протесты.

Верховный суд РФ признал Имарат Кавказ террористической организацией. Аналогичное решение приняли и Соединенные Штаты Америки. Госдепартамент США также объявил о вознаграждении в 5 млн долл. за информацию о местонахождении верховного амира Имарата Кавказ Доку Умарова. Но в марте 2014 г. северокавказское подполье заявило о смерти своего лидера (от отравления).

Хотя Москве и удалось ликвидировать Умарова, что стало серьезной утратой для подполья, борьба под черным флагом джихада не прекращается. ИК изменил тактику: в условиях тотального слежения и контроля нет смысла долго держать большие боевые группы в лесах и горах. Теперь днем моджахеды могут вести гражданский образ жизни, а при необходимости — выходить на задачи.

Подпольная сеть стала более законспирированной, а точки сопротивления — более дисперсными и разбросанными по всему Кавказу. Интернет стал еще одним инструментом борьбы, который в 1990-е был недоступен для Кавказа. Имарат поднял пропаганду в Сети на необычайно высокий уровень: десятки сайтов и групп в социальных сетях, регулярная подача новостей и аналитики, качественные видеоролики с проповедями и наставлениями и даже собственные видеоновости.

Обычно об Имарате Кавказ говорят как о российском филиале ИГИЛ (Исламское государство Ирака и Леванта), но это ошибочное утверждение. Хотя Имарат является террористической организацией с немалой историей нападений на гражданские объекты, бойцы ИК находятся в открытой конфронтации с ИГИЛ. Новый верховный амир Имарата Кавказ Али Абу-Мухаммад (Алисхаб Кебеков) осудил и раскритиковал руководство ИГИЛ за методы и средства борьбы. Также он призвал своих бойцов отказаться от каких-либо атак на мирные цели и вести войну только с российскими силовиками.

Таким образом, война за независимую ЧРИ превратилась в джихад и распространилась на территорию практически всего Северного Кавказа. Изменились не только идеология и цели — изменилась и карта боевых действий: воюют не только Чечня, но и все северокавказские республики.

Самое мощное сопротивление — на территории Дагестана. По официальной статистике, в 2014 г. жертвами боевых столкновений в Дагестане стали 293 чел., в то время как в соседней Чечне — 117 чел. (в целом жертвами конфликта на Северном Кавказе за прошлый год стали 525 чел.). Хотя в прошлом году украинские СМИ рассказывали лишь об уличных боях в Грозном (4 декабря 2014 г.), боевые столкновения российских силовиков с подпольем регулярно происходят и в других населенных пунктах. Практически каждую неделю российская армия, ФСБ и МВД подвергаются новым нападениям.

Идель-Урал, или Мечта о соединенных штатах Поволжья

Если тема ислама стала ведущей в борьбе народов Кавказа, то мусульмане Поволжья далеки от идеи утверждения халифата. Здешние национально-освободительные движения носят вполне светский характер.

Попытки провозгласить независимое государство Идель-Урал или отдельные самостоятельные государственные образования на этих территориях имели место и в ХХ, и в ХХІ вв. Самые яркие центробежные тенденции проявились в двух самых больших республиках региона — Татарстане и Башкортостане. В последний раз Татарстан провозгласил государственную самостоятельность 24 октября 1991 г., независимость республики подтвердил референдум 1992 г.

Вскоре Татарстан отказался подписать Федеративный договор и даже принял собственную конституцию. Но отсутствие внешних границ с третьими государствами, завязанность республиканской экономики на федеральный центр, отсутствие международного признания и поддержки заставили руководство независимого Татарстана пойти на уступки: сначала он стал «государством, объединенным с Россией», а со временем — обычным «субъектом федерации». Практически ежегодно суверенитет Татарстана суживается, и сегодня республика по своим правам и полномочиям больше напоминает губернию с ее маленькими правами, чем независимое государство.

Гражданский национализм Татарстана, вопреки всем попыткам «унифицировать» его и «реформировать», остается примером для других народов России. Как официальный г. Казань, так и неправительственные общественные организации («Азатлык» и «Татарский общественный центр») могут себе позволять такое, о чем, например, марийцам и подумать страшно.

Например, в середине октября можно наблюдать, как по улицам Казани шагает многотысячная демонстрация татарских националистов, которые чтят память защитников города, погибших в боях с войсками царя Московии Ивана Грозного. Демонстранты несут плакаты «Я помню 1552-й год» или «Холокост татарского народа — 1552». Интересный факт: поскольку нечто подобное трудно представить в Чебоксарах или Йошкар-Оле, чуваши, марийцы, удмурты, башкиры и представители других коренных народов Российской Федерации едут в Казань, чтобы принять участие в традиционной манифестации татарских националистов.

Вполне очевидно, что татарская элита выбрала для себя несходную с Кавказом тактику борьбы. Нынешний фронт российско-татарской войны проходит в головах 5-миллионного народа, и герои этой войны — общественные деятели, публицисты, историки и философы. Именно эти люди являются главными врагами Кремля, их преследуют не менее сурово, чем командиров вооруженного подполья.

«Я получил политическое убежище в Польше. К величайшему сожалению, мне не удалось получить такого статуса в Украине, хотя я неоднократно обращался с подобной просьбой к предыдущей украинской власти. Меня даже пытались депортировать назад в Россию, но благодаря крымско-татарскому лидеру Мустафе Джемилеву этого не произошло. Ехать в Польшу решил после событий на Майдане, в которых также принимал участие. Мне хотелось получить политическое убежище, ибо такой статус открывает новые возможности для правозащитной деятельности. Я не ошибся в своих ожиданиях.

Мне очень помогли польские общественные организации и политики. Достаточно сказать, что я трижды был в польском Сейме, неоднократно встречался с депутатами парламента. Я чрезвычайно признателен полякам, благодаря которым сейчас могу заниматься активной общественной деятельностью и помогать своему народу», — рассказывает Нафис Кашапов, известный среди казанских татар общественный деятель.

Родной брат Нафиса — Рафис Кашапов — уже 100 дней находится в следственном изоляторе ФСБ в Казани. В 1990-х Рафис Кашапов был успешным частным предпринимателем и татарским филантропом. Он активно помогал в строительстве мечетей, медресе, финансово поддерживал татарскую культуру, был одним из тех, кто выступал за расширение суверенитета Республики Татарстан, пытался ослабить политическое влияние Кремля на Казань.

В 2000 г. ФСБ начало преследовать братьев Кашаповых. Семейный бизнес был уничтожен, на братьев постоянно осуществляли давление, им грозили физической расправой, Рафиса неоднократно задерживали правоохранительные органы, к нему применяли карательную психиатрию.

С началом российско-украинской войны братья Кашаповы публично осудили действия РФ. Рафис участвовал в организации антивоенных митингов на территории Татарстана, объявил голодовку в поддержку пленной Надежды Савченко и призвал татар не воевать против украинцев. Реакция Кремля была быстрой. Сегодня Рафис Кашапов — в заключении и подвергается постоянным пыткам, о чем сообщают его родственники. Кроме очередной судимости, уже пятой в жизни татарского диссидента, он ждет международной поддержки порабощенного Татарстана.

По странному стечению обстоятельств, именно теперь Турция и Азербайджан, имеющие довольно широкие союзнические отношения, пытаются провести «перезагрузку отношений с Москвой». Очевидно, что желательная для Анкары и Баку «нормализация» уже не будет предусматривать весьма активной поддержки тюркских народов России, что имело место еще в недавнем прошлом. Поэтому сейчас взгляды целого ряда народов, не имеющих государственности, направлены в сторону Киева. Воспользуется ли Украина таким случаем — зависит не только от желания первых лиц государства, но и от готовности украинцев воспринять утверждение, что завершение войны возможно не «после Путина», а «после России».