Директор НАБУ поставив «хрест» над спадкоємцями Шокіна у ГПУ

Без створення Спеціалізованої антикорупційної прокуратури робота НАБУ за нинішньої Генпрокуратури була б приречена на провал.

19 квітня директор НАБУ Артем Ситник відповів на запитання редакції та читачів ЛІГА.net. Спектр інтересів читачів – від «як вам Луценко в ролі генпрокурора» до «чому ніхто не сидить?». Патріоти України пропонують вам ознайомитися з текстом цієї бесіди.

На думку головного антикорупціонера України, корупція – це навіть не проблема країни, а спосіб державного управління. А Генпрокуратуру, за його словами, пізно реформувати – там все потрібно міняти повністю.

- За все время работы НАБУ было передано 12 дел в суд, почему так мало? Вас не пугает то, что в суде эти дела так и развалятся?

- Перед направлением первого дела в суд была проведена колоссальная работа по созданию Антикоррупционного бюро. Если вам кто-то скажет, что новый правоохранительный орган возможно создать меньше чем за 8 месяцев, – не верьте ему. Изучив опыт создания новых антикоррупционных органов в других странах, смело могу сказать, что ни один из них не достиг таких результатов за первый год создания и работы. От себя и от антикоррупционной прокуратуры могу сказать, что мы сделаем все для того, чтобы эти дела в суде были рассмотрены надлежащим образом.

- Из 12 обвинительных актов, какую самую высокую должность занимает человек?

- Это руководитель государственного учреждения, который обвиняется в растрате 16 миллионов гривен.

- Верите ли вы, что НАБУ сможет добиться того же, что и его румынский аналог DNA? Можете ли утверждать, что сейчас сотрудники Антикоррупционного бюро набираются опыта перед громкими задержаниями? Что следует изменить для того, чтобы НАБУ работало без преград?

- Хотелось бы отметить, что DNA в Румынии не является аналогом НАБУ, так как не имеет ряда серьезных подразделений, которые предусмотрены в структуре НАБУ. Основой работы DNA является работа секретной службы Румынии, которая, в свою очередь, является аналогом СБУ. Но даже при этом DNA создавалась три года, а первые ощутимые результаты были видны через пять лет после создания. Мы движемся более интенсивно, так как понимаем, что времени для раскачки у нас нет. Для того, чтобы создать полноценный правоохранительный орган на конкурсной основе нужно время, потому тот, кто утверждает, что это возможно сделать за 1 день – явный популист. Естественно, мы верим, что в более короткий срок, чем это было в Румынии, НАБУ достигнет ощутимых результатов в работе.

 - Какая сумма коррупционных активов арестована за год?

- На сегодня общая сумма арестованных средств превышает 200 млн гривен. Кроме того арестованы валютные средства, движимое и недвижимое имущество.

- Ваше мнение о ситуации в прокуратуре. Это ведомство может быть вашим партнером? Оно в принципе реформируемо?

- Я много раз говорил и еще раз повторюсь, что я очень рад тому, что в феврале 2015 года в закон о Генпрокуратуре были внесены изменения, согласно которым была принята концепция создания специализированной антикоррупционной прокуратуры, которая имеет гарантии своей независимости и формируется абсолютно на новых подходах. Как показали уже первые дела… например, дело Пасичника, на которого в ГПУ мы бы никогда не согласовали подозрения, работа начата эффективно. Холодницкий – единственный из замов генпрокурора, который выдержал и прошел жесткий конкурсный отбор и был признан на Западе. Уголовное дело – это часть работы детектива и часть – прокурора. Если между этими напарниками есть конфликты – результата не будет никогда.

Могу утверждать, что без создания Специализированной антикоррупционной прокуратуры работа НАБУ при нынешней Генпрокуратуре была бы обречена на провал. Поэтому насчет ГПУ я очень сомневаюсь, что в ближайшее время нас ждут какие-то конструктивные изменения к лучшему – там нужно не реформировать, а кардинально менять всю систему.

- Как вы оцениваете вероятное назначение генпрокурором Юрия Луценко?

- Мы ошибочно все привязываем к личности генпрокурора, делаем его крайним во всех грехах и ждем от него чуда. Проблема в ГПУ настолько глубока, что ни один генпрокурор там лично ничего не исправит, каким бы он ни был. ГПУ – это сложный механизм, в котором работают более 12 тысяч человек. Перед новым генпрокурором, кем бы он ни был, будет стоять задача запустить работу этого ведомства… ГПУ должно заручиться доверием общества, ведь мы увидели, что любое задержание у нас сопровождается информационными атаками на силовиков. Сегодня доверие на нуле, если не в отрицательных числах.

Например, в Румынии уровень доверия к их аналогу прокуратуры 65% – это очень хороший показатель, так можно работать. Притом, что у парламента и правительства у них доверие не более 11%.

Задача нового прокурора – это не показать какие-то там дела… И так каждый день кого-то задерживают, хотя бы мелких чиновников, а именно построить такое ведомство, в котором у работников будет абсолютно другой менталитет. Там где сотрудники будут настроены на государственную службу, а не набивание карманов. Тут нужны не только новый генпрокурор, но и политическая воля высшего руководства страны.

Что касается лично Луценко, что мое огромное желание, не как директора НАБУ (у нас есть специализированная антикоррупционная прокуратура, которая выгодно отличается от ГПУ), а как гражданина в том, чтобы генпрокурором Украины стал человек, который примет на себя ответственность за проведение реальной реформы этого ведомства. И даже если у него нет юридического образования, но он способен это сделать, – то это, я считаю, само важное. Я точно убежден, что Юрий Луценко осознает глубину ответственности, которую он возложит на себя в случае его назначения. И мне кажется, что это назначение – последний шанс, как для прокуратуры, так и для всей Украины.

Было бы хорошо, чтобы реформа прокуратуры проходила по аналогу с созданием специализированной антикоррупционной прокуратуры и Национального антикоррупционного бюро Украины, то есть, через прозрачный открытый конкурс, в котором напрямую представлено гражданское общество. Главной задачей нового генерального прокурора, по моему мнению, и будет проведение реформы прокуратуры, которая позволит начать восстановление доверия к этому важному государственному органу.

- Будет ли еще одна волна конкурсного отбора детективов в НАБУ? Если это произойдет, то когда?

- В подразделении детективов НАБУ в наличии 250 вакансий. Сегодня приняты на работу 136 детективов, поэтому непременно будет еще один набор летом 2016 года, после перевыборов Совета общественного контроля в конце мая. Следите за обновлениями на сайте НАБУ.

- Когда, по вашим прогнозам, возможна передача в суд дела Мартыненко?

- Сейчас наконец-то ГПУ отдала нам два дела, которые являются составляющими частями дела Мартыненко. Передача дел из ГПУ в Бюро – это отдельная история, это всегда с боем. Мы запустили все направления по международной правовой помощи касательно дела Мартыненко и необходимость сотрудничества с западными партнерами – еще один объективный фактор того, почему дело идет не так быстро, как хотелось бы. Но я могу сделать прогноз – какой-то кусок общего «дела Мартыненко» планируем передавать в суды уже в конце мая – начале июня этого года.

- Чем закончилось история о давлении на Абромавичуса? Кто наказан? Кто виновен и виновен ли?

- По уголовному делу, которое было зарегистрировано на основании заявления Айвараса Абромавичуса, привлечен к уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотреного статьей 344 (давление на госслужащего – ред.) исполнительный директор НАК Нафтогаз Украины Андрей Пасичник. На сегодня следственные действия по этому делу закончены, сам Пасичник знакомится с материалами уголовного дела, которое в ближайшее время будет передано в суд.

- Как переформатирование коалиции повлияет на независимость бюро? У нового Кабмина каждый голос на счету, а в Раде много ваших потенциальных клиентов.

- Никак не повлияет. Я часто даже забываю, какой депутат какую фракцию представляет – в этом отношении никакого давления нет. Но я также не думаю, что новый Кабмин будет к нам лояльнее… Наша работа – и запуск Бюро и его работа стали возможными лишь благодаря поддержке западных партнеров и МВФ, которые надеются, что Украина все же может измениться. В правоохранительной системе НАБУ имеет те же риски, что и Нацполиция – если мы не станем главным распространителем позитивного тренда на другие структуры МВД и прокуратуру, и с нас не начнется процесс оздоровления, то эти «островки» – Нацполиция и НАБУ быстро утонут.

А позитивные тренды мы уже задали. Например, новый прозрачный конкурс подбора детективов и независимость работы, которая многих раздражает. Мы своим примером, начиная с моего назначения и заканчивая назначением каждого детектива, доказали, что это в Украине возможно. Можно устроиться на работу в правоохранительный орган благодаря личным профессиональным качествам, а не за взятки и не по блату. Надеюсь, что этот же позитивный тренд подхватит Государственное бюро расследований, которое уже на подходе, а за ним и все остальные.

- Возможно, нам стоит и генпрокурора не назначать, а выбирать на открытом конкурсе?

- Я считаю, что конкурсные назначения на государственные должности – это пока единственная практика, которая за последнее время в Украине подтвердила свою эффективность. Таких сложных конкурсов, как в Украине, нет нигде в мире – это я могу вам точно сказать.

- В одном из интервью вы заявили, что такой коррупции как в Украине, нет нигде в мире. Назовите наиболее проблемные секторы украинского государства в этом отношении.

- Сложно что-то выделить. Коррупция пока что – это единственный способ осуществления государственного управления в целом. Законы рыночной экономики не работают.

- Выскажите личное мнение о президентских оффшорах и том скандале, который вокруг них разгорелся. В каком случае президент может и может ли вообще стать «подопечным» НАБУ?

- Находясь на должности директора НАБУ, я могу давать комментарии только в этом качестве – я не могу позволить себе личных политических или нравственных оценок. Что касается оффшоров, то сами по себе они не являются нарушением закона. Можно спорить о том, как и кем они используются, но это уже политические и нравственные оценки, на которые я не имею права.

О возможности расследования деятельности президента: у НАБУ нет на это полномочий. Все процессуальные действия против главы государства можно совершать только через процедуру импичмента, а у нас нет практики ее применения. Для того чтобы регламентировать процедуру расследований, необходимо принять еще один закон.

- Расскажите по ситуации со стрельбой одесского судьи в детективов НАБУ. Вы анализировали их действия в той ситуации? Достаточно ли профессиональны были действия ваших подопечных?

- Что может быть эффективнее, чем снять иммунитет с судьи всего за два дня и добиться заключения его под стражу без права залога? Да, детективы действовали профессионально. Судья обладает иммунитетом, и мы не имели права его задерживать без разрешения Верховной Рады.

- Если не собирались задерживать, зачем заходили в дом?

- Даже если бы его дома не оказалось, детективы все равно проводили бы следственные действия в доме. Повторюсь, туда шли не задерживать судью, так как это запрещает закон, а проводить обыск на основании санкции суда. Но, скажу вам так: американские коллеги, когда узнали об этом случае, спросили нас прямо: «Почему вы его не застрелили на месте?». В США с сопротивлением властям все серьезнее, чем у нас.

- Не секрет, что и вы, и ваш коллега Холодницкий находитесь под прессом жесткой критики с первого дня назначения. Основная претензия: «Никто не сидит». Как вы считаете, кто наиболее заинтересован в вашей дискредитации?

- Постоянное поливание нас грязью будет неотъемлемым элементом нашей работы все время. Потому что очень часто мы затрагиваем интересы людей, которые имеют доступ к медиа – это нормально.

- Это олигархи?

- Ну, естественно. Если посмотреть, например, некоторые сюжеты на 1+1, то они специально смонтированы так, чтобы максимально в плохом свете выставить и НАБУ, и спецпрокуратуру. Но я еще раз хочу повторить – всего за год мы не просто создали с нуля структуру Бюро, но и передали в суд 12 дел. Ни один антикоррупционный орган в мире не стартовал так быстро, как мы.

- Дела против Касько – это политические преследования или нет?

- Снова-таки, я не имею права комментировать политические вопросы. В отношение Касько я могу лишь сказать, что та часть дела, расследование которой была поручена НАБУ – в отношении якобы незаконного присвоения им квартир – мы не нашли там преступления, которое относится к подследственности НАБ. Если ГПУ считает как-то иначе, то, наверное, руководствуется не только правовыми соображениями.

http://patrioty.org.ua/blogs/dyrektor-nabu-postavyv-khrest-nad-spadkoiemtsiamy-shokina-u-hpu-116196.html