«А что, король голый? – Да так, чуть-чуть головатый»

Присоединение Сергея Головатого к антикризисной коалиции стало актом политического альтруизма, явно напоминающего мазохизм. Объявляя о своём шаге, видный юрист заявил с парламентской трибуны: ему очень не нравятся люди, пришедшие в правительственные кабинеты, и ещё больше не нравится то, что в этих кабинетах происходит. Но того, что сделал президент, издав указ о роспуске парламента, его юридическая душа вынести не смогла. Поэтому он ушёл в компанию людей, пусть глубоко ему неприятных. И намерен пребывать в этой кампании всё время. Впрочем, последующие выступления короля правоведения всё больше были выдержаны в злобно-агрессивной стилистике – такой типичной для среднестатистических представителей коалиции, но несколько неожиданной в его исполнении. Настолько неожиданной, что иногда кажется: выступления аса права пишет кто-то другой – спичрайтер Компартии, к примеру.

Трёхкратный экс-министр юстиции призвал президента надеть на него кандалы, чтобы спасти тем самым от оков остальных депутатов от коалиции. Похоже, ошибаются те, кто считает, что Головатый не видит себя ни в какой роли, кроме министра юстиции, и ради неё готов на всё. В том самом выступлении он без конца вспоминал о Пасхе, о святости и грехах. Иисус Христос – вот кем, похоже, видит он себя, и никак не меньше. Мессия, посланный на землю, чтобы искупить грехи людей. Ну, если не всех, то хотя бы тех, которые творят неизвестно что в правительственных кабинетах. Пусть себе творят и дальше – а он, Головатый, походит в кандалах. А не достанется кандалов – сойдут и вериги. Были такие в допетровской России – их очень любили носить юродивые, надоедая их звоном вполне безобидной и ни в чём не повинной публике.

А между тем, убеждение: наш народ любит жертв – ошибочно. Людей, не покорившихся, не согласившихся на роль жертвы, - да, уважают. Людей, оставшихся верными своим идеям, - тоже. Те же, кто, надев вериги, отдаёт свою душу творящим в кабинетах что-то неблаговидное, - эти люди мгновенно теряют уважение, каковым бы большим оно ни было. Кажется очень возможным, что если коалиции удалось бы взять Украину под свой безраздельный контроль, на следующий же день после этого в услугах Головатого (как и Тараса Чорновила, и Анны Герман) она перестала бы нуждаться. Они никогда не станут для неё своими. Они так и останутся для неё людьми с чужой планеты. Им сразу же вспомнили бы и национализм, и «помаранчевое» прошлое, и «бандеровское» происхождение – пусть даже Головатый и не из Галичины.

Был ли у нашего короля другой выход? Был, и очень красивый во всех отношениях. Не нравится Головатому, что делается в правительственных кабинетах? Не нравится ему, как поступила с Конституцией оппозиция? Возьми и заяви о своём выходе из «Нашей Украины» и брось на стол депутатский мандат. Это было бы достойно. Это был бы Поступок. Это был бы прецедент, который, возможно, вошёл бы в учебники. Но не только.

Все телеканалы с утра до вечера показывали бы только Головатого. Желающие взять у него интервью записывались бы в очередь на месяцы вперёд. Такого пиара не имели бы ни Ющенко, ни Тимошенко, ни Янукович, ни Андрей Шевченко вкупе с братьями Кличко. А какие перспективы открывались бы перед нашим юристом! В воздухе витает ожидание «третьей силы» - новой демократической волны, которая не повторит ошибок «помаранчевых» и не будет «родом из СССР». Сергей Головатый с его теперь уже прошлой репутацией европейского демократа и интеллектуала как никто другой подходил бы на роль лидера такой силы. Пока люди разобрались бы, что всё это – неискренне, много времени прошло бы. Всё это Головатый зачеркнул одним махом. Зачеркнул навсегда свой имидж идейного демократа, интеллектуала и квалифицированного юриста. Не мог по-настоящему квалифицированный юрист не увидеть, что выйдет в результате его формалистского праволюбия. Не навреди! – это ведь заповедь не только врачей, но и юристов.

Да, Головатый имеет большой авторитет в Парламентской ассамблее Совета Европы. Что же, Европа теперь отвернётся от Украины? Как заметила Юлия Мостовая в телепрограмме «Свобода слова» 13 апреля заметила: «В Венецианской комиссии есть не только головатые, но и мозговитые».