Отряды самообороны имени товарища Линча

Возвращаемся из Сиэтла, из офиса домой – в очаровательный пригород под названием Mill Creek. Подъезжаем. Из одного из домов неподалеку от нашего доносится оглушительная музыка (назовем это так). Кто-то упражняется на электрогитаре. Мой спутник замечает: «Представляешь, как жить по соседству с этим гитарАстом?» Помолчав: «Одно радует – ровно в 10 вечера и ни минутой позже он заткнется». «Почему?» – спрашиваю. – «Порядок у них такой. А не замолчит, такой штраф впаяют, что всю жизнь помнить будет».

Нью-Хэмпшир. Едем из школы по домам в школьном автобусе. Школьники американские и наши. Автобус останавливается в строго обусловленных местах высадки детей. Некоторых встречает кто-то из старших членов семьи, остальных провожает взглядом водитель автобуса. Ни одна машина не проезжает мимо остановившегося школьного автобуса. Все спокойно стоят сзади и ждут, когда автобус тронется. Если ребенку надо перейти на другую сторону улицы, водитель выходит, берет его за руку и провожает – он в ответе за каждого маленького пассажира. Все скопившиеся за автобусом машины спокойно ждут. Спрашиваю водителя: «А если кто-то вас объедет?» Он смотрит на меня с удивлением: «Лучше бы ему этого не делать».

Опять Сиэтл. Ужин в ресторане. Возвращаемся домой. Мой друг по русской традиции выпил, теперь едем по какой-то незнакомой мне малозагруженной дороге (тем не менее, отличного качества), скорость непривычно низкая. Спрашиваю: «Что так плетемся?» Оказывается, чтобы не остановила полиция, а то откроется и алкоголь за рулем, тогда уж несдобровать – санкции очень серьезные, можно лишиться прав.

Нарушил мой друг? Да. Плохо это? Да уж чего хорошего. Да еще и пытается уйти от ответственности – по нышпоркам домой возвращается. Но закон выстроен таким образом, что человек, с одной стороны, подстраховывает себя, а с другой – окружающих. Путь себе удлинил, едет медленней. Потому что остановить его полицейский может, ТОЛЬКО ИМЕЯ НА ЭТО ОСНОВАНИЕ. Значит надо не дать ему это основание, не превысить скорость, а значит – не создать риска ни для себя, ни для окружающих, иными словами – ничего не нарушить. Разве не это главное для безопасности на дорогах? Разве не это – главная задача стражей правопорядка?

Я вспоминаю эти как бы незначительные эпизоды, и мне тепло от ощущения надежности и безопасности, испытанного мною в чужой для меня стране, где мельчайшая деталь твоей жизни предусмотрена и охраняется законом. Где ты чувствуешь себя защищенным от любого беззакония и произвола. Причем так построена жизнь в любой нормальной стране. Об Америке мне легче судить, поскольку я провела там больше времени, чем в других странах.

Помните старую историю об американской даме, то ли выстиравшей болонку в стиральной машине, то ли высушившей ее в микроволновке и выигравшей судебный иск к компании-производителю, поскольку в инструкции не было указано, что этого нельзя делать? Задаю американцу глупый вопрос, могло ли это быть на самом деле. Смеется, но добавляет, что если бы такой иск был на самом деле предъявлен, то гипотетическая дама скорее всего выиграла бы суд, поскольку для американского производителя или продавца – клиент превыше всего. Производитель и продавец обязаны обеспечить безопасное использование своего товара. Продавец товара или услуги не может сказать клиенту, что тот неправ.

В подтверждение случай из жизни. Когда мой американский знакомый служил в армии в Японии, его мама купила ему в Штатах кроссовки и выслала в Японию. Кроссовки оказались то ли малы, то ли велики. Наш среднестатистический человек скорее всего кому-нибудь эти кроссовки отдал бы. Не тот случай: зануда Дэн через год службы (!) притащил эти кроссовки с собой из Японии в Сиэтл,  пошел в Nordstrom и сдал их, даже не имея на них чека (!). Ему вернули деньги, пятьдесят раз поблагодарили, что он сделал покупку именно в их магазине, извинились за то, что вещь не подошла. И лишь спустя какое-то время Дэн узнал, что мама купила кроссовки совсем не в Nordstrom. Человек, обслуживавший Дэна, не мог этого не знать – в Nordstrom и уровень качества, и уровень цен существенно отличаются от того, что привык позволять себе Дэн. Менеджер в магазине понимал, что кроссовки не из их коллекции. Тем не менее, стратегия ПРИЛИЧНОГО торгового заведения не могла не достичь цели – Дэн настолько проникся ситуацией и любезностью продавцов, что стал частенько делать покупки в этой сети, хотя она не из дешевых. Но даже если бы Дэн никогда ничего там не купил, престиж дорогого магазина не позволяет не то что нагрубить, но быть нелюбезным с человеком, просто посетившим этот магазин.

Это и есть бизнес по-американски. У нас же бизнес по-украински. И эти два вида бизнеса очень сильно отличаются. Украинский «бизнесмен», похоже, даже не в курсе, что настоящая торговля процветает не от необоснованно завышенных цен, а от товарооборота. А грамотно построенный товарооборот – это компетентность, искусство, если хотите,– то есть как раз то, что отличает бизнесмена от банального спекулянта. Именно этим объясняется повальное снижение цен и всевозможные распродажи во время кризиса там и такое же повальное повышение цен здесь. Что и привело к коллапсу нашей торговой отрасли. Впрочем, цены у нас стремительно росли всегда, независимо от обстоятельств: с кризисом и без, при растущем долларе и падающем… И торговое лобби еще требует поддержки Кабмина! Понимаете – нас, потребителей, надо пристрелить, чтоб не мучились, а спекулянтов (извините, бизнесменов) поддержать, за счет народа.

Почему я ностальгически рассказываю о такой благополучной и такой не нашей жизни? Я просто хочу сказать, что очень уютно жить в обществе, где нет мелочей, которые не были бы законодательно регламентированы, где все предсказуемо. Где если закон предусматривает какое-то наказание, то его в одинаковой степени и стопроцентно неотвратимо будут нести миллионерша Пэрис Хилтон и никому не известная безработная, живущая на пособие. В этом обществе нет социальных льгот перед законом и никакие деньги не помогут избежать наказания. Каждый несет ответственность за свои поступки, и каждый защищен государством, законом от посягательств на свою достойную жизнь, на свое человеческое достоинство.

А причина, несомненно, в том, что там законы разрабатываются людьми, знакомыми с законодательством не понаслышке. Законы разрабатываются тщательно, а не «за скороченою процедурою», когда никто из «законодателей» не знает и не понимает, о чем вообще идет речь, потому что не имеют они ни соответствующего образования, ни необходимых знаний, ни желания. А законопроект перед «обсуждением» и в глаза не видели. Потому что нашим надо «быстренько-быстренько, сама-сама», ведь у них на сегодня совсем другие планы, куда как более важные для них, чем служение Родине. Потому что у них на носу каникулы и все мысли уже не о законах, а о заморских островах. Потому что они вообще не за тем пришли в парламент. Ах да, не забыть бы еще материальную помощь получить…

Передо мной лежат несколько брошюр. Одна из них не сшита, просто сложенные пополам и вложенные один в один отпечатанные листы. Это повестка дня, на которой напечатано «Палата Общин пятница 12 апреля 2002». И дальше подробнейшим образом на 14 страницах: какие вопросы будут рассматриваться, их краткое содержание, в какое время, кто докладчики. Только не подумайте, что я получила это сокровище от какого-нибудь депутата Великобритании. Нет, я сама там была! ЛИЧНО ПРИСУТСТВОВАЛА НА ЗАСЕДАНИИ АНГЛИЙСКОГО ПАРЛАМЕНТА!

Не верите? Да я бы и сама не поверила. Просто пробегая мимо Парламента, к Вестминстерскому Аббатству, не удержалась и сфотографировалась с полицейским, охранявшим здание Парламента – рослым, красивым, улыбчивым. Он не делал морду кирпичом, не говорил «Низ-зя», а сфотографировавшись, пошутил: «С тебя фунт». И тут я заметила возле боковой двери несколько человек, стоявших как бы в очереди. Я заинтересовалась. Оказалось, это люди, желающие попасть на заседание Палаты Общин. Согласитесь, нашему человеку нелегко в ТАКОЕ поверить. Я несколько раз переспрашивала, думала: либо я что-то не так понимаю, либо не понимают моего вопроса. Тем не менее, невероятное оказалось очевидным. У них это можно!!!!!!!!! Независимо от национальности, цвета кожи и религиозных убеждений. Любой человек из невероятной по количеству и национальному многообразию толпы туристов может войти в здание Парламента и поприсутствовать на его заседании. Процедура проще, чем в аэропорту. Показываешь паспорт, проходишь рамку, сдаешь в гардероб верхнюю одежду и сумку (если большая), с маленькой свободно проходишь, предварительно взяв на столе повестку дня на английском языке и цветной буклет с фотографиями «Палата общин Краткий путеводитель» (бесплатно). Буклеты представлены на добром десятке языков, в том числе на русском. Покинуть заседание тоже можешь, когда пожелаешь. Единственное условие пребывания – не шуметь.

Ощущение, я вам скажу, непередаваемое. Во-первых, сам факт не просто присутствия, а информированного присутствия – хочешь, можешь сверять точность процедуры с повесткой. Во-вторых, какой английский! И никто не сопит, не сморкается, не хрюкает. С шариками тоже никто не бегает. И без шариков тоже. Если нужно, встают, подходят к коллегам, тихонько сверяют что-то друг с другом по бумагам. Все РАБОТАЮТ. Именно поэтому им не надо ни от кого отгораживаться. Им нечего скрывать от людей – ни от англичан, ни от иностранцев. Мелькнула мысль, что депутатам, возможно, дискомфортно от присутствия публики, сидящей на специальном гостевом балконе, входящей и выходящей совершенно произвольно. А с другой стороны, это и есть демократия, отчетность перед народом. Да и парламентарии спокойно работали, было видно, что к присутствию посторонних они давно привыкли.

У нас в последнее время все активней стали навязывать людям мнение, что не нужно ждать, пока для вас что-нибудь власти сделают. Этого и в самом деле не дождешься. И убеждаешься в этом каждый раз, когда видишь, как «работают» наши парламентарии. По телевизору. Вот и объединяйтесь, мол, граждане, в громады, вы сами способны решить многие вопросы.

А не кажется ли вам, что все-таки каждый должен заниматься своим делом? Если кто-то со своим делом не справляется, то его нужно увольнять, а не подменять громадой. Нас уговаривают, что именно громада способна повлиять на разного рода нарушителей: если кто сорит или сквернословит в общественных местах, к нему подходит громада и уговаривает, чтобы он больше так не делал. Можно попробовать таким же «эффективным» методом, голыми руками, вразумлять грабителей и убийц.

Если где-то в кустах среди ночи бузят пьяные подростки, то выходит, что я, поскольку все равно свободна (заснуть от гама не получается), должна посреди ночи выйти из своей квартиры, отыскать в кустах подростков (если, конечно, они первые не выйдут мне навстречу) и рассказать им, что такое хорошо и что такое плохо?

А потом, если уцелею, обойти поквартирно хозяев стада машин, которыми двор утыкан так, что ступить некуда, и рассказать им про закон, запрещающий парковку во дворах, добавив, что мне очень не нравится, когда они один за другим, с пяти утра начинают греть под моими окнами свои моторы и с ревом и вонью разъезжаться, а потом с такими же ревом и вонью полночи возвращаются опять во дворы, под окна ни в чем не повинных людей? А еще попросить, чтобы они, если в их машинах включается сигнализация, отреагировали на сигнализацию до того, как проснутся все жители ближайших (и не только) домов?

А совсем уж под утро, на обратном пути, «воспитав» всех невоспитанных и споткнувшись в темноте о десятилетиями торчащий из-под асфальта кусок арматуры, который какие-нибудь горе-строители оставили в земле еще в махарнадцатом году прошлого тысячелетия, я должна поднатужиться и вытащить эту арматуру, чтобы больше никто не упал и не убился?

А еще я должна по ночам обходить частный сектор и выискивать, кто же там втихаря сжигает мусор, задымляя окрестности, дабы сэкономить на вывозе этого самого мусора? (Я действительно о мусоре, не о милиции).

Что еще общественно полезного ДОЛЖНА я сделать для своей страны? Пока стайка милиционеров будет промышлять около страшных преступников – бабушек, торгующих выращенным собственными руками на собственном огороде? Не многовато ли обязанностей ляжет на плечи нашей громады? И что будет делать негромада, на содержание которой мы платим налоги? Получается, что мы им платим зарплаты за то, что, как они надеются, будем делать мы сами. А смысл?!

Вот, например, очень показательный случай. Моему соседу, отличному парню и, между прочим, мастеру спорта по рукопашному бою почему-то (!!!) ну очень не понравилось, когда возле открытых окон его квартиры, расположенной на первом этаже, в 2 часа ночи остановились три пьяных урода и завели между собой «высокоинтеллектуальный» разговор с использованием, как вы понимаете, в основном ненормативной лексики. Хотя даже если бы они среди ночи стали петь романсы на итальянском, ему бы это тоже, скорее всего, не понравилось. Он им сделал замечание. Реакция последовала бурная, а в квартире жена, двое детей. Сосед вышел. С тремя справился, но откуда-то подоспели еще. Сосед после этого долго лежал в больнице с тяжелыми травмами. Восторжествовала истина о том, что против лома нет приема. А пьяные подонки лишний раз убедились в своей безнаказанности.

Нам ЭТО предлагают? Пасть смертью храбрых в борьбе с явлениями, с которыми не мы должны бороться? А может, правильней будет убрать из власти не умеющих и не желающих работать, привести грамотных и ответственных людей, которые создадут законодательную базу для безопасного и комфортного проживания граждан? А может, правильней будет объяснить, например, милиционерам, что патрульная машина не для того, чтобы на базар или в аптеку ездить, а для того, чтобы ПАТРУЛИРОВАТЬ свой участок, следить за тем, чтобы не нарушался правопорядок, право людей на спокойную жизнь, на возможность спокойно отдохнуть перед рабочим днем, следить, чтобы подростки не шастали по ночам? Другими словами – предотвращать детские (и недетские) правонарушения. А виновных подвергать административным наказаниям – т.е. штрафам. А значит заодно пополнять казну.

Если же этим некому заниматься, то давайте мы не будем слушать льстивые речи о том, какой мы мудрый народ и как много может сделать громада, а объединимся (по заявке властей), вооружимся (не голыми же руками с преступностью бороться) и реально покажем, на что способны, разогнав за ненадобностью неэффективную власть.

Порядок гарантируем.