А чем у нас в Одессе хуже, чем в Сомали?

Шла Ольга К., одесситка, по улице Преображенской и думала: что же это за ужас такой в Сомали творится! Пираты проходящие суда захватывают, издеваются над членами экипажа. Никакой власти там нет. Сплошной беспредел. Все это из-за слабости правительства страны и царящей в ней коррупции. Неужели никто не положит конец несчастьям сомалийского народа, а заодно и всех тех моряков, что время от времени попадают в плен к африканским бармалеям?

Так размышляла Ольга, пока неподалеку от одесского Привоза не встретила своего знакомого Эдуарда. Вернее, полузнакомого. Она несколько раз видела его на Привозе – у своих друзей, работающих там, знала, что он их приятель. Эдуард обеспокоился тем, что Оля идет по городу одна в подступающей уже темноте, и предложил проводить девушку домой, чтоб ничего не случилось. Она согласилась.

Когда проходили мимо дома № 81 по улице Б. Арнаутской, Эдуард хлопнул себя по лбу и воскликнул: «Какой же я забывчивый, мне же приятелю Коле кое-что отдать надо! Олечка, зайди со мной к нему на минутку, я боюсь тебя на улице одну оставлять, мало ли чего. Вон вокруг хулиганья сколько!»

Доводы были убедительны, и Ольга согласилась.

В квартире Николая Шимко ее насторожили стоящие на столе бутылки со спиртным, но оба парня были предельно вежливы. Предложили выпить за знакомство Ольги с Николаем. Девушка отказалась, сказала, что спиртное не любит и вообще ей пора домой. Мама, наверное, уже волнуется.

В какую жуткую историю она попала, Ольга поняла, когда получила сильный удар в лицо от хозяина квартиры и услышала: «Не уйдешь, не надейся». Из носа, заливая одежду, хлынула кровь.

Почти сутки двое подонков насиловали в извращенной форме и время от времени избивали беспомощную жертву. По словам Ольги, она уже мысленно попрощалась с жизнью, решив, что живой из квартиры ее не выпустят. Однако на следующий день, когда пьяные нелюди, устав избивать ее, свалились с ног, ей удалось бежать.

Будучи в состоянии нервного шока, Ольга первым делом побежала на Привоз к своим знакомым, ища у них защиты. Продавец Привоза Н. Бирюкова в своем заявлении на имя городского прокурора Маркина, писала: «5 августа после 14 часов ко мне на работу прибежала Оля К. Она вся была в кровоподтеках и синяках, руки трусились, речь была несвязной, она еле смогла рассказать, что с ней случилось». Впоследствии то же самое письменно подтвердили еще шестеро свидетелей. Они посоветовали Ольге отправиться в Приморский РОВД и заявить о совершенном преступлении.

К 16 часам девушка пришла в райотдел милиции по адресу Греческая, 42. Далее приводим несколько строк из ее последующего заявления в Международный комитет защиты прав человека:

«Около 16 часов 05.08.2004 г. я обратилась в Приморский РОВД по адресу Греческая, 42 по факту совершенного в отношении меня изнасилования.

В течение нескольких часов в РОВД никто не обращал на меня внимания. Я находилась в шоковом состоянии, избитая, вся в крови, и никто из сотрудников милиции не подумал о том, что я нуждаюсь в медицинской помощи. Они только подходили ко мне и из любопытства расспрашивали меня о случившемся. Прекратилось это безобразие только после прибытия прокурора».

Ну, понять приморских милиционеров можно. Тоже ведь, поди, мужики, хоть и в мундирах, а тут такая клубничка, изнасилование в извращенной форме, почему бы не расспросить потерпевшую, пусть подробнее расскажет, что да как. Интересно же. Только вот почему не пришло в голову хоть одному из бравых молодцев вызвать к девушке врача, мало ли какие физические повреждения могли быть причинены, а вдруг было бы упущено время для их ликвидации? Ведь это профессиональный долг защитника правопорядка – оказывать помощь!

В 10 часов вечера Ольгу вызвал в кабинет для написания заявления оперуполномоченный Константин Галкин. Она ждала этого момента в райотделе больше 6 часов. Галкин записал ее показания и повез на судмедэкспертизу. И только после этого отправился задерживать преступников. Они его на месте преступления с приветственными возгласами и цветами в руках, как это ни странно, не ждали. К большому удивлению опера они сбежали!

Впоследствии удалось задержать Николая Шимко, поскольку его адрес был известен, но инициатор преступления Эдичка до сих пор пользуется всеми благами свободы и цивилизации. Почему? Да очень просто, его вообще никто не искал!

Жаль, что эти события не происходили в каком-то американском фильме. Там по звонку 911 сразу приезжают и скорая помощь, и полиция, и пожарная. Пожарная зачем? А они, между прочим, тоже обучены первую медицинскую помощь оказывать. Вот пока скорая и пожарники заботились бы о потерпевшей, снимали боль лекарствами, проверяли, не сломано ли чего, полиция как раз и схватила бы насильников, пока они там пьяные валялись. Но что мечтать о несбыточном? Эх…

Тут бы хоть спустя месяц Эдичку поискали. А то ведь до сих пор на Привозе свободно маячит перед глазами.

Итак, Ольга о преступлении заявила. Николая Шимко задержали, и он дал признательные показания. А дальше началась уже привычная нам фантасмагория.

Спустя неделю оперуполномоченный Галкин приехал к Ольге и предложил ей взять у Шимко 100 долларов и все забыть. Ее честь, достоинство, боль, страх, угроза для жизни – все было оценено в 100 условненьких единичек. Ольга наотрез отказалась.

Тогда Галкин привез Николая домой к потерпевшей, то есть открыл место ее проживания, что категорически запрещено законом. Вдвоем они принялись уговаривать Ольгу взять 100 долларов и все простить. При виде насильника у Ольги началась истерика.

За дело принялся следователь прокуратуры Приморского района Д. Ф. Плачков Но поскольку Шимко, как вы понимаете, всю эту неделю времени даром не терял и, видимо, сумел убедить следователя в том, что действовал из лучших побуждений, а она, мол, сама виновата, не фиг было девушкой родиться, то и следователь стал на его сторону. Ну, тоже ведь, поди, мужик, хоть и в мундире, а мужик мужика в таких делах всегда поймет. Поэтому он стал прямо с порога кричать на Ольгу, что, дескать, выдумала все, сначала соблазнила бедного мужчинку (двоих!), а потом поразмыслила и решила отомстить за то, что соблазнились.

Ольга попросила следователя заглянуть в Акт медэкспертизы. Тот не возражал. Но только ее ожидал новый шок. В Акте судмедэкспертизы №167-Д/3429, проведенной 5 августа 2004 года судебно-медицинским экспертом А. Н. Островерхим (стаж экспертной работы – 29 лет), было удостоверено, что гражданка Ольга К. действительно была обследована судмедэкспертом, обнаружены следы недавнего полового акта, но ни побоев, ни крови, ни следов избиения и сопротивления эксперт не обнаружил! Окровавленной одежды не заметил. (Тоже, видать, мужик оказался. А мужик мужика…)

Насладившись произведенным экспертизой впечатлением, Плачков предложил Ольге написать заявление о том, что она бедных мальчиков оговорила, и всю вину взять на себя.

Затем из делопроизводства Приморского райотдела милиции исчезают письменные показания семи свидетелей о том, что Ольга прибежала на Привоз окровавленная и избитая, растворяются в небытии признательные показания Николая Шимко, но остается написанная им в расчете на снисхождение суда явка с повинной. Написанная, между прочим, только тогда, когда опер его в милицию в наручниках доставил.

То есть, показания свидетелей изъяли, Акт подделали, но явку с повинной изъять забыли. Случается, что и бравые милиционеры промашки в делопроизводстве допускают. Дело-то бумажное, не по рангу бравым молодцам.

Тем не менее, несмотря на имеющуюся в деле явку с повинной, 14 августа 2004 года следователь прокуратуры Приморского района Д. Ф. Плачков, ничуть не комплексуя, выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела «в связи с отсутствием состава преступления». Не было ничего – и все тут!

Выходит, не только Ольга врет, что ее изнасиловали, но и насильник, Николай Шимко, врет, что насиловал! Круговой у них сговор получается. Судить обоих надо.

Кроме того, Плачков отказался выдать Ольге на руки свое постановление, которое она имела полное право обжаловать. Чтоб не жаловалась.

В этом месте у меня возникают два вопроса. Первый: а отчего это следователь Плачков такой беспредельный? Второй: а откуда мне его фамилия знакома?

Не смирившись, Ольга обратилась за помощью в Одесское отделение Международного комитета защиты прав человека, к его комиссару Юрию Шибанову. Тот поручил вести дело Ольги члену Комитета, правозащитнику Виталию Князеву.

Князев оказался человеком принципиальным и настойчивым. Около года он писал заявления во всякие высокие инстанции: в областную прокуратуру, Администрацию Президента, в аппарат Верховной Рады, Генеральную прокуратуру и т. д. Ходил на прием, объяснял, требовал…

Когда Ольга находилась в квартире Шимко, преступники отобрали у нее гражданский паспорт. В лучших традициях работорговцев секс-рабынями. Несмотря на ее многомесячные заявления и просьбы, ни оперуполномоченный Галкин, ни следователь Плачков и пальцем не пошевелили, чтобы вернуть девушке документы. Добился этого все тот же неугомонный Князев.

И, наконец, под давлением Международного комитета защиты прав человека постановление Плачкова об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием  состава преступления отменяется и дело возвращается на новое доследование.

Более того, направляется в суд. (Напомним, кстати, что второй участник преступления, Эдуард, пока гуляет свободно по Одессе, потому что его попросту никто не ищет. Ну и везунчик!)

О том, что суд над Н. Шимко состоялся, Ольга узнала… спустя три года после суда. Потерпевшую для дачи показаний в суд не позвали. А зачем? Она человек маленький, без денег, без связей, простая швея, нечего под ногами у правосудия путаться, мешать работе.

Впрочем, можно догадаться, почему не позвали – приговор суда потерпевшую явно не устроил бы, а на подачу апелляции в областной суд дается срок – 15 дней, вот Ольга и узнает о том, что Шимко был осужден, только спустя три года, да и то случайно.

А не устроил бы Ольгу приговор вот почему. Дело попало на рассмотрение к судье В. П. Пысларю. А судья тоже человек, и тоже, как вы сами понимаете, мужчина. То есть, тоже мужик, и в данном качестве он нормального мужика понять может. И посочувствовать. А потому за групповое изнасилование с извращением, с истязанием потерпевшей, что, согласно ч.3 ст. 152 Уголовного кодекса Украины, влечет за собой наказание в виде лишения свободы сроком до 12 лет, судья выносит приговор – 3 года условно.

Из приговора суда: «Суд… учитывает: первую судимость Шимко Н. В., его положительную характеристику с места работы, чистосердечное признание и раскаяние, то обстоятельство, что Шимко является инвалидом 1 группы (не имеет правой ноги), с учетом всех обстоятельств дела… по совокупности смягчающих вину обстоятельств (каких?! – Авт.), суд считает возможным применить к Шимко Н. В. действие ст. 75 УК Украины и назначить наказание ниже низшего предела санкции указанной нормы закона».

Значит то, что Шимко не имеет правой ноги, является смягчающим обстоятельством. Интересно было бы спросить у несчастной девушки, было ли ей легче в момент истязаний оттого, что ее насиловал калека? И как быть с Эдуардом? Ему, инициатору преступления, даже условного наказания не досталось, даже заочно.

Видимо, Пысларю неизвестно, что в юриспруденции состояние алкогольного опьянения, в котором было совершено преступление, является отягчающим, а не смягчающим обстоятельством. Сам же судья пишет в приговоре: «…Шимко и неустановленное лицо, материалы в отношении которого выделены в отдельное производство, находясь в квартире № 6 по ул. Б. Арнаутской, 81, будучи в состоянии алкогольного опьянения (выделено мной. – Авт.), действуя совместно по предварительному сговору, применив физическое насилие, удовлетворили половую страсть в извращенной форме путем… после чего с места преступления скрылись».

Налицо все виды отягчающих обстоятельств. И алкоголь, и сговор, и групповуха, и с места скрылись… Да еще судья подзабыл, что лишение человека свободы, удерживание его силой в закрытом помещении подпадает под еще одну статью Уголовного Кодекса – ч. 3 ст. 146 УК Украины. Прямо неграмотный какой-то судья попался.

А может, дело вовсе не в отсутствующей ноге? Сразу же после случившегося Шимко взял кредит под одну из принадлежавших ему квартир и получил в банке кругленькую сумму. Не из нее ли он предлагал Ольге «компенсацию» – 100 долларов? И куда пошли остальные денежки? Поболе, чем сотка? Вот бы следствие поинтересовалось. Если ему, следствию, этого хочется, конечно.

А меня все-таки продолжают мучить два вопроса, помните? Первый: отчего следователь Плачков такой беспредельный, и второй: откуда мне его фамилия знакома?

Итак, состояние дел на сегодняшний день. Николай Шимко на свободе, Эдуард – тем более. Ольга с содроганием вспоминает пережитый ад и до сих пор не может преодолеть психологический барьер недоверия к мужчинам. Она одинока.

Международное сообщество собирается принять наконец меры к сомалийским пиратам. Хватит им уже, в самом деле, честных моряков в плен хватать, держать их под стражей на собственном корабле.

А в центре Европы, в Украине, можно захватить молодую украинскую гражданку, держать ее сутки в плену, отобрать паспорт, истязать, насиловать – и никого это не колышет. Особенно правосудие.

Постскриптум. Вспомнила я, откуда мне фамилия следователя Дмитрия Федоровича Плачкова знакома! У нас же в то время заместителем прокурора Одесской области был Федор Плачков. А губернатором Одесской области – Иван Плачков.

Так что ответ на второй вопрос, я все-таки нашла. Кто бы мне ответ на первый дал?

Постпостскриптум. Тяжела ты, журналистская доля. Всем все надо подсказывать. Судье Пысларю, что есть еще такая статья УК Украины, как 146, ч. 3. Следователю Плачкову, что Эдичку найти – проще пареной репы. Он частенько посиживает в баре «Караоке», что в скверике на Старосенной площади, справа от железнодорожного вокзала. Так что идите, Дмитрий Федорович, туда, он вас там ждет.